Отчего качество кредитного портфеля оказалось лучше ожиданий, а прибыль в 2020 году на удивление значительной, рассуждает директор департамента обеспечения банковского надзора Банка России Александр Данилов.
Директор департамента обеспечения банковского надзора Банка России Александр Данилов
Фото: Предоставлено пресс-службой Банка России
Директор департамента обеспечения банковского надзора Банка России Александр Данилов
Фото: Предоставлено пресс-службой Банка России
— В аналитических материалах ЦБ отмечается, что, вопреки опасениям, значительного ухудшения качества кредитных портфелей банков в 2020 году не произошло. Отчего?
— Нужно все же уточнить: определенное ухудшение произошло, это было неизбежно, но оно было не таким значительным, как виделось на пике пандемии. Объем проблемных ссуд вырос в прошлом году в целом на 412 млрд руб., или на 7,8%, при этом корпоративных — на 2,4%, розничных — на 26,3%. Но с учетом роста самих портфелей доля проблемных ссуд в корпоративном портфеле снизилась с 11% до 10%, а в розничном — выросла умеренно, с 6,6% до 7,4%. Помогло то, что банки не прекращали кредитовать заемщиков и достаточно охотно шли на реструктуризации, в том числе благодаря нашим послаблениям. Кроме того, снизился уровень кредитных ставок на фоне мягкой денежно-кредитной политики Банка России.
— Возникли ли новые скрытые проблемы, как после кризиса 2008 года, когда, какие, при каких обстоятельствах они могут проявиться?
— Потенциальные риски связаны с большим объемом реструктуризаций с начала пандемии: реструктурированы кредиты более чем на 7 трлн руб., около 11% всего кредитного портфеля. Какая-то часть из них потребует дополнительного резервирования по мере вызревания проблем — там, где заемщики не смогут восстановить финансовое положение и уйдут в дефолт. Оценочно, в том числе с учетом информации самих банков, это может затронуть до трети реструктурированных кредитов. По 10% реструктурированных кредитов уже созданы резервы, так что потенциальный объем дорезервирования консервативно можно оценить в размере до 1,4 трлн руб. Это является посильным объемом для сектора с учетом годовой прибыли, 1,6 трлн руб. в 2020 году, и текущего запаса капитала в 5,6 трлн руб.
При этом надо понимать, что разового досоздания в таком объеме не потребуется — это будет постепенный процесс по мере проявления проблем, который займет до двух-трех лет. Также важно, что финальные потери банков по этим кредитам будут меньше, так как по части кредитов есть залоги, которые могут быть впоследствии реализованы.
— Насколько серьезно сказались на банковской системе регуляторные послабления, введенные весной 2020 года?
— Из наиболее значимых мер можно выделить следующие. Во-первых, частичный роспуск макропруденциальных надбавок по потребительским и ипотечным ссудам, что высвободило 0,3 трлн руб. капитала, который банки смогли использовать в том числе на создание резервов по проблемным кредитам. Во-вторых, фиксацию валютного курса и оценки стоимости ценных бумаг для расчета нормативов — это позволило избежать «бумажных» убытков от переоценки в период высокой волатильности весной; сейчас эта мера уже отменена, так как банки адаптировались к изменившимся рыночным условиям. И в-третьих, послабления по резервам в части реструктуризаций и кредитов заемщикам, пострадавшим из-за пандемии.
Помимо послаблений очень значительное влияние оказали принятые Банком России меры по развитию долгосрочного стимулирующего регулирования. В первую очередь это снижение риск-весов по некоторым типам кредитования, таким как заемщики инвестиционного класса, ипотека с низким риском, проектное финансирование и т. д., позволившее высвободить капитал еще на 0,8 трлн руб. В целом принятые в прошлом году регулятивные меры высвободили капитал на сумму более 1 трлн руб., что равносильно увеличению потенциала кредитования на сумму до 10 трлн руб.
— Какие послабления Банк России отменит со второго квартала 2021 года?
— Что касается выхода из режима послаблений, это важно сделать своевременно, чтобы не было эффекта привыкания и сектор был готов к новым вызовам. В этой связи мы планируем отмену льготного периода резервирования по реструктурированным кредитам в ранее обозначенный срок — до 1 апреля в части корпоративных заемщиков и до 1 июля по кредитам МСП и населению. Банки в целом к этому готовы. Плюс мы планируем частично распустить надбавки по потребительским кредитам с 1 июля, что высвободит им еще капитал и облегчит бремя по досозданию резервов. Детали будут определены в ближайшие месяцы. Но глобально, как я уже отметил, запас капитала и прибыльность сектора комфортны для абсорбирования дополнительных потерь, так что какой-то угрозы для финансовой стабильности в связи с отменой послаблений и будущим резервированием мы не видим.
— Несмотря на кризис и рост отчислений в резервы, российские банки закончили 2020 год с прибылью, близкой к рекорду 2019 года. За счет чего этого удалось добиться?
— Банковский сектор действительно показал хороший результат в текущих макроэкономических условиях. За 2020 год сектор заработал 1,6 трлн руб., что лишь на 6% ниже прошлого года. Однако все же надо учесть, что прибыльность сильно отличается от банка к банку и, если исключить результат отдельных крупных игроков и тех, у которых были существенные разовые расходы, прибыль сектора сократилась почти на треть, что, по нашему мнению, в большей степени отражает ситуацию.
Положительно на прибыли в основном сказалось то, что банки в кризис не только не перестали кредитовать, но и нарастили портфели. В результате чистые процентные доходы выросли на 9%, а комиссионные — на 10%, в том числе за счет роста доходов по брокерским операциям из-за возросшего интереса населения к альтернативным источникам сбережений. В плюс сыграли и некоторые волатильные компоненты доходов — так, более чем в два раза выросли чистые доходы от операций с инвалютой и драгоценными металлами на фоне ослабления рубля.
Еще важный момент, что, несмотря на значительное снижение ставок на фоне мягкой денежно-кредитной политики, банковская маржа практически не сократилась, снижение было в пределах 20 базисных пунктов, так как кредитные ставки снижались параллельно с депозитными.
При этом давление на прибыль ожидаемо оказало увеличение расходов на резервы на 51%, до 1,2 трлн руб. в 2020 году с 0,8 трлн руб. в 2019 году. Хотя, как я уже отмечал, ухудшение оказалось не таким значительным, как виделось на пике пандемии — сказались отмена локдаунов и постепенное восстановление экономики вкупе с мерами поддержки заемщиков.
— Каковы ожидания по прибыли на 2021 год?
— В качестве базового прогноза прибыли в 2021 году можно рассматривать диапазон 1,2–1,5 трлн руб., но многое будет зависеть от эпидемиологической и общей экономической ситуации, темпов восстановления доходов населения и компаний. Еще один фактор неопределенности — это то, как быстро будут вызревать проблемы в портфеле реструктурированных ссуд. Пока по прибыли банковского сектора по итогам первых месяцев года мы даже идем с небольшим опережением прошлогоднего результата — 373 млрд руб., что на 36 млрд руб. больше, чем за тот же период прошлого года. Но впереди отмена послаблений по резервам и постепенное вызревание портфеля реструктурированных ссуд, что может потребовать роста расходов на резервы.