«Во фразе "сохранить нельзя повысить" запятую поставили в правильном месте» — так глава ЦБ Эльвира Набиуллина охарактеризовала решение повысить ключевую ставку на 0,25% до 4,5% годовых. До этого последний раз регулятор повышал этот показатель в декабре 2018 года. Дальше откладывать возвращение к нейтральной денежно-кредитной политике было нельзя, потому что потом пришлось бы повышать ставку сильнее, заявила Набиуллина. К каким последствиям это приведет? Об этом — экономический обозреватель “Ъ FM” Константин Максимов.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
— Почему Эльвира Набиуллина называет кредитно-денежную политику ЦБ не жесткой, а нейтральной?
— Конечно, для рынка все произошедшее — сюрприз: многие ждали, что 19 марта ставка останется прежней, и поменяется именно риторика. Мы видим, что, наверное, Центральный банк несколько испугался. У Набиуллиной спросили в том числе о санкционных рисках. Она ответила, что самой большой угрозой остается действие против государственного долга Российской Федерации. Но даже это не будет слишком серьезным ударом, потому что ликвидности у нас предостаточно, и ЦБ сможет предоставить средства, если они понадобятся.
Тут надо, конечно, отметить несколько моментов, на которые следует обратить внимание рынку. В-первых, ЦБ принял решение делать плавные шаги, и Набиуллина подчеркнула, что они переходят к постепенному и плавному увеличению процентных ставок. Поэтому мало кто, наверное, из экономистов с уверенностью сейчас скажет, что, да, мы не увидим 5% ставки к концу этого года. Я полагаю, что все пересмотрят свои прогнозы. Хотя Набиуллина заявила, что повышение ставки до 5–6%, может, и не понадобиться. Во-вторых, рынок живет опять же своими ожиданиями, так что то, что говорит ЦБ, и то, что считают экономисты, это немножко разные вещи. Посмотрим, кто в итоге окажется прав.
Эльвира Набиуллина заявила, что они хотят, чтобы инфляция оставалась вблизи ориентира в 4%, то есть ЦБ сохраняет свои «флажки».
Глава регулятора считает возможным снижение депозитных ставок. Но, как мы с вами понимаем, и ЦБ, и Сбербанк, и ВТБ говорят о том, что мы будем повышать депозитные ставки, так что банки действуют по своим канонам и лекалам. Центральный банк, я полагаю, будет ориентироваться в том числе и на это. Мне понравилось еще то, что оценка текущего состояния ряда наших сегментов экономики, если верить заявлениям Эльвиры Набиуллиной, пришла на предпандемийные уровни выпуска продукции — это тоже, конечно, хороший момент.
Он, с одной стороны, настораживает, потому что цены действительно растут, и это не может не быть еще одним фактором, который ЦБ учел, повышая процентную ставку. Если все пойдет по такому пути, то, наверное, мы сыграли на опережение. Российский Центральный банк стал третьим в череде регуляторов развивающихся стран, которые сыграли на инфляционное опережение. Аналогичные шаги принимали в Бразилии, Турции, которая подняла ставку сразу на 200 базисных пунктов. Маленький нюанс: если 18 марта на решение турецкого Центрального банка лира отреагировала ростом в 3%, а 19 марта она сохраняет полупроцентный рост, то российский рубль прибавил в абсолютном выражении где-то 20 коп. У нас настолько большие проблемы с инфляцией, что ЦБ вынужден не начинать постепенное увеличение процентной ставки и какой-то плавный цикл повышения, а сразу предпринимать такие шагами. Мне кажется, что это решение правильное, хоть оно и для большей части рынка было сюрпризом.
— Возьмет ли теперь Центробанк паузу или к следующему заседанию опять повысит ключевую ставку? От чего это будет зависеть?
— Уже есть мнения, что в апреле может быть еще одно повышение процентной ставки. Я полагаю, что мы сейчас должны немножко отвлечься от ЦБ и смотреть за макроэкономическими показателями, за инфляционными процессами, за другими выкладками, которые будут позволять оценивать инфляцию, в том числе, естественно, и за рублевыми и санкционными эффектами.