выставка современное искусство
В московской галерее "Риджина" открылась выставка фотографа Сергея Браткова "Семь". Побывавшей на ней АЛЕ Ъ-ХАРЧЕНКО показалось, что кроме пяти фото- и двух видеоработ участник прошлой Венецианской биеннале, имеющий репутацию одного из самых многообещающих российских фотоавторов, продемонстрировал и собственную зарождающуюся звездную болезнь.
Лучший фильм режиссера Дэвида Финчера назывался "Семь" и был посвящен маньяку, в высшей степени изобретательно, с любовью к собственному делу и настоящим художественным вкусом приканчивавшему нарушителей библейских заповедей. Последняя выставка фотографа из Харькова Сергея Браткова называется аналогично финчеровскому триллеру и состоит из семи работ, каждая из которых неизобретательно, с ленцой, зато без промаха убивает надежду получить хоть какое-то удовольствие от такого вида искусства, как фотография.
Всего их на выставке пять штук — две мирные и какие-то безразлично-правильные, с белым лебедем и младенцем, одна — просто безразличная, с чьим-то пестрым тряпьем, в беспорядке раскиданным по еловым лапам, оставшиеся — изображения угрюмых, перемазанных сажей голых мужиков, которых хочется тут же отогнать от себя словами "чур меня!", а не задумываться о том, что же такое важное этими упырями хотел сказать господин Братков.
Частично авторский замысел обрисовывают пояснения самого фотографа. Однако после ознакомления с текстиком про то, что проект посвящен причинам всеобщего невроза, детям — цветам жизни, выяснению того, почему стало страшно ездить в метро, и другим насущным вопросам бытия, отнюдь не легчает. Скорее наоборот — после этого становится тоскливо, как всегда, когда замечаешь, что человеку стало скучно делать свою работу. Потому что именно какая-то неприличная, необъяснимая бодрость была главным качеством большинства предыдущих работ Сергея Браткова, которого упрекали в чрезмерной витальности, чернухе и бог знает в чем еще. Харьковчанин на это плевать хотел и продолжал снимать то задорное порно с голыми девками в фуражках, то одетых мужиков с расстегнутыми ширинками на выставках, то поддатых москвичей на празднике пива в "Лужниках". Но "Семи" и до "Спецназа", и до "Секретарш", и до "Москвы", и до других серий Сергея Браткова как до Луны пешком. Пять фотографий в "Риджине" вызывают единственную эмоцию — раздражение, потому что, поленившись придумать и снять что-нибудь поинтереснее, Сергей Братков на голубом глазу еще как будто и говорит: "Ну вот же вам, как обещано" — и втыкает ненатурально румяному младенцу, лежащему на пошло-розовом атласном фоне, аленький цветочек между ног, а на видео поджигать дрова заставляет ряженного не то гориллой, не то снежным человеком статиста.
Единственное, что осталось на "Семи" от старого Сергея Браткова,— слабость к деталям неприукрашенного быта: грязные голые мужики с уныло поникшими членами обмозговывают что-то на вполне колоритных кухоньках советского вида. Реалистическое изображение двухконфорочной газовой плиты и засаленных обоев в ромбик — пожалуй, все, что способна предложить выставка в смысле услаждения взора. Если скучно станет еще до конца видео, в котором невидимый тужащийся ребенок никак не может лопнуть надутый из жевательной резинки пузырь, можно быстренько повспоминать библейские смертные грехи, которых как раз хватает по одному на количество экспонатов. Гордыня из них вроде бы кажется не самым страшным, но, например, маньяка из фильма "Семь" это не смутило.