Конфликт между контрольными и регуляторными полномочиями ведомств не помешал работе «регуляторной гильотины», утверждают в Минэкономики. На итоги пересмотра и отмены обязательных требований в отраслях сильнее повлияло соотношение устаревших и актуальных актов, принятие же нового регулирования было сбалансировано специально созданным механизмом рабочих групп и подкомиссий из чиновников и предпринимателей. Последние признают, что это действительно позволило избежать негативных эффектов, но в целом указывают на необходимость устранения конфликта интересов ведомств четким разграничением регуляторных и контрольных полномочий.
Замглавы Минэкономики Алексей Херсонцев
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
Замглавы Минэкономики Алексей Херсонцев
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
Минэкономики направило в Госдуму и правительство доклад о работе «регуляторной гильотины» — отмене устаревших и избыточных норм с 2021 года. Его подготовки требовали Госдума и правительство, следует из письма (есть у “Ъ”) статс-секретаря, замглавы Минэкономики Алексея Херсонцева от 1 марта. Так, депутаты были обеспокоены конфликтом полномочий некоторых ведомств как разработчиков нормативно-правовых актов (НПА, ведомства-регуляторы), одновременно проверяющих выполнение обязательных требований из этих НПА (ведомства-контролеры).
В Минэкономики пришли к выводу, что значительного влияния такой конфликт на реализацию «регуляторной гильотины» не оказал.
Для анализа Минэкономики разделило ведомства на три группы. В первую вошли восемь министерств, которые реализуют полномочия только по нормативно-правовому регулированию (МВД, Минздрав, Минсельхоз, Минпромторг и пр.). Во вторую — ведомства, которые совмещают регулирование с надзором за его выполнением совместно с другими ведомствами (Минстрой, Минцифры, Минэкономики, Минфин, Минэнерго). В третью — ведомства-регуляторы, сами выполняющие контрольные функции (26 ведомств, в том числе МЧС, ФАС, ФНС, Роспотребнадзор).
Всего под «гильотину» попали 2,37 тыс. ведомственных актов.
Основной объем (73%), как показал анализ, обеспечила первая группа, в частности, потому, что основной массив НПА в этой группе принят еще до 2010 года. О неактуальности таких НПА свидетельствует и низкий уровень их замещения (пересмотра и принятия взамен новых актов) — 13% против 18% в среднем по выборке. На вторую группу пришлось лишь 4% отмененных актов: около 70% НПА в группе были приняты в последнее десятилетие, объясняют авторы, а коэффициент их замещения составил 46%. В третьей группе доля отмененных актов составила 23%, при этом им на смену принята треть новых НПА. По подсчетам Минэкономики, в результате уровень обновления нормативной базы в группах составил 76%, 50% и 60% соответственно. При этом в количественном выражении по числу новых актов лидирует первая группа — 187 против 33 и 119 для ведомств-контролеров.
В Минэкономики указывают, что все принимаемые НПА проходили через рабочие группы с участием экспертов и бизнеса с последующей оценкой регулирующего воздействия и правовой экспертизой Минюста, а акты с разногласиями выносились на профильную подкомиссию комиссии по административной реформе. «При разработке и принятии нового регулирования соблюден баланс интересов»,— констатирует ведомство.
В деловых сообществах с оценкой Минэкономики в целом согласны.
«Конфликт всегда возникает, когда нет четкого разделения между полномочиями министерств, агентств и служб. И в отдельных случаях совмещение полномочий все же повлияло на принятие решений в рамках "регуляторной гильотины"»,— отмечает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян. Вице-президент «Опоры России» Владислав Корочкин соглашается, что конфликт есть, но механизм «регуляторной гильотины» с вовлечением рабочих групп и подкомиссий получился уникальным. «Нам многого удалось добиться, хотелось бы больше таких примеров»,— говорит он.
Впрочем, по мнению экспертов, в будущем от внутриведомственных конфликтов контролера и регулятора все равно необходимо избавляться. «Если какой-то орган принял акт, то предполагается, что за его исполнением должен следить другой, за исключением, возможно, отдельных отраслей, например банковской или антимонопольной, из-за специфики»,— говорит руководитель правового направления ЦСР Максим Башкатов. Другой собеседник “Ъ” соглашается, добавляя, что «сложно определить, как выглядело бы регулирование, не будь у его разработчиков контрольных полномочий».