Исследовал ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН
Вот ведь у вас уже и чемодан собран, потому что майские праздники, и два билета в кармане бизнес-класса в ближнее Средиземноморье. Но вы ведь неправильно едете, хоть это и не наше дело. Ваш отель будет полон соотечественников, а в выбранном вами городе не найдется ни одного ресторана без меню на русском языке.На острове Майорка, в городе Пальма-де-Майорка, останавливаться не нужно, хотя бы потому, что про этот город поется песня на волнах "Радио шансон". Пальма похожа на Питер, и приморские отели вокруг нее исполнены в том чудовищном стиле, в котором лет тридцать назад испанцы считали приличным развивать туризм. Бетонные коробки с низкими потолками. Архитектор вдохновлялся собачьей конурой.
На Майорке надо ехать на северный берег. Там горы вокруг, оливковые и апельсиновые рощи, и даже новые дома облицовываются тем же желтым камнем, которым облицованы дома пятисотлетней давности.
Первыми придумали жить на Майорке композитор Фридерик Шопен и писательница Жорж Санд, когда были любовниками. Они прожили на Майорке очень дождливую зиму. Потом, лет через сто, писательница Гертруда Стайн сказала поэту Роберту Грэйвзу: "Если сможешь жить в раю, поезжай на Майорку". И Грэйвз поехал. Он жил и похоронен в городке Дейа на северном берегу. Последним всплеском артистической моды на свои обрывы и оливы Майорка обязана актеру Майклу Дугласу. Он живет на севере, в доме, спрятанном между скал так, чтоб не было видно с дороги, и, говорят, разгуливает по северным городкам в потертых джинсах. И принято его не узнавать.
Как-то так исторически сложилось, одним словом, что север Майорки считается артистическим местом. Здесь полно художников и поэтов. Они устраивают студии в домах на вершине холма, и к домам этим нет автомобильной дороги, а есть только горная тропинка. Непонятно, как они затаскивают в дом мебель и как выносят картины, если кто-нибудь вдруг купит у них картину. Мы не станем обсуждать здесь качество их живописи, но приятно просто, что многие люди в кафе не красномордые и бессмысленно довольные жизнью, а задумчивые и в шейных платках, завязанных бантом.
Поэт Роберт Грэйвз похоронен в деревне Дейа на вершине холма возле церкви, под простым камнем с надписью: "Роберт Грэйвз, поэт, покойся с миром". Улочка от церкви к отелю La Residensia петляет по горе и дважды приводит к лавкам с изрядной керамикой. Отель переделан из старой масляной давильни, похожей на монастырь. На столе у консьержа стоит табличка, вежливо, но настойчиво запрещающая клиентам пользоваться в ресторане, в лобби, в баре и у бассейна мобильным телефоном. Может тихо гудеть камин вечером, хлопать шампанское, хрустеть сигара под гильотинкой, но мобильные телефоны не звонят никогда, и постояльцы сами собой принимаются говорить тише, совсем тихо.
Это очень хороший европейский отель, разумеется, со всеми необходимыми услугами, гастрономическим рестораном, винным погребом, спа, большими бассейнами закрытым и открытым. Только в этом отеле номера — площадью метров сто.
Отель стоит на холме, номера поднимаются вверх террасами. Кроме ста квадратных метров собственно комнаты есть еще сто квадратных метров частной террасы, и на ней — пятьдесят квадратных метров частного бассейна.
Можно подниматься по лестнице, открыть дверь в номер 67, кажется, и вместо комнаты попасть во внутренний двор. Номер 67 будет отдельно стоящим домиком в глубине двора.
Когда отель полон, все равно кажется, будто живешь в отеле один. Смотришь с террасы вниз — никого. Шагаешь в халате по саду на массаж — никого навстречу. Куда они деваются, все эти люди, вечером приходящие в ресторан El Olivo? Деревья, цветы, птицы... Люди-то куда деваются?
Посреди ресторана стоит старинный каменный пресс для масла. Он красивый. Меню на испанском и английском. Говорят, приезжали однажды двое русских гостей, выпили бутылку "Шато Марго" да и уехали. А еще говорят, что вот тот господин в баре с бокалом шампанского и плошкой сладких оливок — Эндрю Ллойд Уэббер, только его принято не узнавать.
На Майорке нет промышленного сбора оливок, потому что оливы растут на горных склонах и могут быть собраны только вручную. Каждый собирает оливы со своего участка и везет на давильню. Каждому землевладельцу, даже если у него на участке растет всего шесть олив, давят масло отдельно. У всех разное масло, как бывает разное вино.
В переделанном из давильни гастрономическом ресторане El Olivo вы знаете, как себя вести. На действующей давильне следует сесть за дощатый стол, отрезать крестьянского хлеба, выдавить на него мякоть из разрезанного помидора, налить оливкового масла и посолить. И съесть. Запить можно вином или свежевыжатым апельсиновым соком. На Майорке просто нельзя собирать апельсины в промышленных объемах, поэтому они спелые. Их оставляют висеть на деревьях, пока они не упадут сами. Спелые апельсины вкуснее, значительно вкуснее неспелых, то бишь известных нам.