Оказавшись в катастрофической ситуации, бизнес был вынужден научиться договариваться и объединяться. Те, кому это удалось, смогли выжить и защитить свои права. Не пожелавшие идти на уступки наказали сами себя, уверена управляющий партнер бюро юридических стратегий Legal to Business Светлана Гузь.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
BUSINESS GUIDE: Светлана, каким был 2020 год для бизнеса с юридической точки зрения?
СВЕТЛАНА ГУЗЬ: Для отдельных представителей бизнеса год открыл новые возможности, но от большинства потребовал максимальных ресурсов. Работа ряда предприятий была остановлена, другим приходилось оптимизировать деятельность, сокращать расходы и максимально развивать ключевые компетенции. В этой ситуации произошло ужесточение конкуренции на рынке юридических услуг: в приоритете те, кто способен предоставить клиенту максимальное качество в максимально короткие сроки с максимально возможным спектром услуг даже в рамках ранее заключенных контрактов.
BG: Как это отразилось на востребованности услуг юридического консалтинга?
С. Г.: Среднему и крупному бизнесу оказалось выгоднее сократить штатного юриста и заключить контракт с юридической компанией, которая закрывает вопросы по всем фронтам. Ведь инхаус-юристы, как правило, «варятся» в своей специфике, это узкопрофильные специалисты, которые просто не в состоянии решить разноплановые задачи,— их ежедневный уровень компетенций ограничен конкретной производственной или иной деятельностью. Но во время пандемии резко увеличилось количество вводных и скорость их появления — как если бы теннисисту на корте пришлось отбивать не один мяч, а десяток-другой. Штатный юрист просто не в состоянии это сделать в силу текущей загрузки.
BG: А привлеченный?
С. Г.: Если говорить о нашем бюро, у нас есть компетенции, которые совмещают в себе не только юридическую, но и финансовую составляющую. Мы не даем исключительно юридических консультаций, а смотрим на сделку комплексно: как с юридической, так и с финансовой точки зрения. Мне кажется, такой подход наиболее востребован, находит отклик сегодня как никогда, поскольку это прямая финансовая выгода для клиента с предотвращением юридических рисков.
В период первой волны у нас работала целая команда специалистов общей практики, которой порой приходилось давать разъяснения в части нормативных актов, переводя с не всегда понятного канцелярского языка на нормальный понятный язык те нормативные акты, которые сыпались, как из рога изобилия. И, учитывая акты, вступившие в силу ранее, мы вырабатывали рекомендации, как тому или иному бизнесу действовать в сложившейся ситуации. Малому бизнесу мы предоставляли эту услугу pro bono.
Крупному бизнесу, кроме разъяснения актов и структурирования нормативной базы, необходимо было еще оперативно подготовить внутренние нормативные документы, завершить начатые сделки, подготовить стратегию взаимодействия с государственными органами.
BG: Представители каких сфер бизнеса оказались наиболее уязвимы?
С. Г.: Предприятия, которые имели госконтракты, чувствовали себя комфортно. Самым незащищенным оказался малый и средний бизнес, особенно в сфере услуг и индустрии гостеприимства,— они были на грани выживания. Чуть легче было тем, у кого был какой-то запас, но он иссяк фактически уже в период первой волны, поскольку необходимо было сохранять трудовой коллектив. В сфере услуг основной актив — это команда, которую многие собирают годами. Потерять этот актив — катастрофа для бизнеса, можно закрываться.
BG: А как же господдержка?
С. Г.: Для многих она оказалась, можно сказать, сыром в мышеловке. Кредиты после окончания этого тяжелого периода придется возвращать. И нужно понимать, что господдержка предполагает достаточно жесткие условия, которые могли быть нарушены не по вине предпринимателя. Не секрет, что в крупных регионах работает очень много специалистов из других регионов. Выживать в условиях пандемии в крупном городе, где ты вынужден снимать квартиру, крайне сложно. Многие сотрудники в такой ситуации уволились и уехали. Так что работодатель стал дважды заложником: ставку тут же повысили со льготной до рыночной, более того — ему грозили штрафы и даже возбуждение уголовного дела о мошенничестве (якобы денежные средства получены обманным путем). Многие ходили по лезвию — вначале радовались, а потом думали, как не нарушить те требования, которые выставило государство.
BG: Были ли какие-то позитивные изменения?
С. Г.: Бизнес научился проявлять гибкость, слышать друг друга и договариваться. С учетом того, что была остановлена деятельность не только коммерческих, но и государственных учреждений, в том числе были сложности с работой судов,— существенный сдвиг произошел в досудебном урегулировании конфликтных ситуаций. Если раньше две стороны, не договорившись за пять минут, решительно шли в суд, то сегодня пришло осознание, что нужно садиться за стол переговоров и достигать соглашения, которое устроит всех. В частности, в рамках созданной Ассоциации собственников и арендаторов стрит-ритейла мы участвовали в переговорах по достижению согласия на период пандемии между арендаторами и арендодателями. И многие арендодатели снизили арендную плату, в некоторых случаях был введен мораторий на начисление аренды.
К сожалению, были и случаи, когда арендодатель отказался идти на уступки — в результате арендатор съехал, и уже почти год помещение пустует. По факту этот собственник наказал себя сам. Такие истории очень быстро становятся известными на рынке, и потенциальный арендатор, который, возможно, раньше рассматривал возможность занять эту локацию, теперь десять раз подумает.
Еще один позитивный момент — бизнес стал объединяться и проявлять свою гражданскую позицию. Появилось чувство локтя, пришло осознание того, что один в поле не воин: только объединившись, можно сохранить свой бизнес и донести свои потребности до тех, от кого зависит решение.
BG: Например?
С. Г.: Характерным показательным примером стала инициатива группы рестораторов против закона об ограничении площади баров и ресторанов. Были скептики, которые говорили: «Ребята, ничего не получится, зачем вы только тратите свое время», «Моя хата с краю, меня это не коснется». Но благодаря тем неравнодушным, кто, взявшись за руки, отстаивал свою позицию, заведениям в центре города оставили первоначальное требование к площади, указанное в федеральном законе. Не удалось отстоять «хрущевки» и «спальные районы», но в этом, наверное, и не было необходимости. Зато те авторские бары, которые стали визитной карточкой Санкт-Петербурга и практически Меккой для туристов со всего мира, удалось спасти.
Я думаю, что индустрия гостеприимства — это тот актив, который всегда был магнитом для приезжающих в Санкт-Петербург. Это то, что создавалось даже не годами — десятилетиями. И эта потеря для города была бы невосполнимой.
BG: Вот, кстати, про город. Отмечаете ли вы какие-либо позитивные сдвиги во взаимоотношениях бизнеса с органами власти?
С. Г.: Руководство города предпринимало неоднократные попытки по взаимодействию с бизнесом: создавались различные группы, проводились встречи и так далее. Но, на взгляд бизнес-сообщества, еще есть к чему стремиться. Диалог постепенно налаживается. В Москве это происходит более активно, динамично и с учетом интересов бизнеса. В Ленинградской области — тоже. А в Петербурге, к сожалению, не так позитивно, как хотелось бы. Тем не менее процесс идет, и все мы надеемся, что он будет развиваться.
BG: Не могу не спросить про цифровизацию…
С. Г.: Она имеет плюсы и минусы. Я, скорее, оптимист, предпочитаю плюсы. Но, имея юридический анамнез, должна учитывать минусы, чтобы оберегать своих клиентов от тех рисков, которые цифровизация несет.
С одной стороны, обмен электронными документами, возможность участия в онлайн-заседаниях позволяют облегчать работу, экономить время и сокращать расходы клиента. С другой стороны, цифровизация лишает нас личного пространства: персональные данные, как показывает практика, рано или поздно становятся общедоступными. И, к сожалению, этот вопрос на сегодняшний день не решен.
То, что мы поставлены в такие рамки,— это плохо. Но это заставляет нас все время быть в тонусе, совершенствоваться, получать дополнительные компетенции, осваивать новые направления и профессионально расти.