Цифровая зрелость является ключевым показателем степени готовности государства и компаний к внедрению цифровых решений в их процессы. Так, Минцифры уже разработана общая методика расчета показателя, ожидается появление таких индикаторов и по отдельным отраслям — пока отсутствие модели цифровой зрелости затрудняет оценку цифровой трансформации. Вместе с тем пандемия коронавируса уже вынудила крупные компании пересмотреть свои стратегии в пользу инвестиций в цифровые технологии.
Цифровая зрелость станет одним из основных критериев успешности цифровой трансформации как экономики в целом, так и отдельных отраслей и компаний
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Цифровая зрелость станет одним из основных критериев успешности цифровой трансформации как экономики в целом, так и отдельных отраслей и компаний
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Экономика в новой реальности
На федеральном уровне Минцифры уже разработало общую методику для расчета уровня цифровой зрелости РФ в ключевых отраслях экономики и социальной сферы. Согласно методике, достижение цифровой зрелости складывается из трех показателей. Первый учитывает численность специалистов, интенсивно использующих информационно-коммуникационные технологии (ИКТ) — речь идет как о специалистах по ИКТ (разработчики и аналитики ПО, мультимедийные дизайнеры и пр.), так и других профессий (финансовая деятельность, администрирование, маркетинг и пр.). В соответствии с национальными целями в 2030 году численность таких специалистов должна достигнуть 10,8 млн человек по сравнению с 8,7 млн человек в базовом 2019 году. Второй показатель складывается из расходов организаций на внедрение и использование современных цифровых решений: их целевой объем к 2030 году составляет 3,4 трлн руб. (1,7 трлн руб. в 2019 году). Третий показатель характеризует уровень цифровой зрелости в зависимости от достижения целевого значения 2030 года в десяти отраслях экономики и социальной сферы. Речь идет о промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, развитии городской среды, транспорте и логистике, энергетической инфраструктуре, финансовых услугах, здравоохранении, образовании и науки и государственном управлении. Как пояснили “Ъ” в Минцифры, методика расчета цифровой зрелости для каждой из отраслей пока находится в разработке.
Вице-премьер Дмитрий Чернышенко о том, как измерять уровень цифровой зрелости на уровне государства
— Цифровая трансформация — это глобальная цель, и цифровая зрелость как один из ее ключевых маркеров должна быть достигнута на всех уровнях во всех отраслях. В этом случае процесс цифровой трансформации можно будет назвать успешным.
Для нашего государства, которое определило цифровую трансформацию в качестве одной из главных национальных целей развития до 2030 года, критически важно уметь измерять уровень цифровой зрелости той или иной отрасли с учетом ее особенностей. Показатели цифровой зрелости в здравоохранении и тяжелой промышленности отличаются кардинально, и для каждой из отраслей разрабатывается отдельная методика измерения цифровой зрелости, включающая ряд специфических критериев. Например, в здравоохранении один из множества критериев цифровой зрелости — перевод бумажных медицинских карт в электронные. Разработка этих методик должна завершиться до конца 2020 года, суммарно по всем отраслям выделено более 200 определяющих критериев.
Общие критерии оценки цифровой зрелости для всех отраслей тоже есть, их два — кадровый и инвестиционный. Проще говоря, цифровая зрелость отрасли в первую очередь определяется количеством специалистов, использующих в своей работе ИТ-продукты, и объемом отраслевых вложений в использование и внедрение цифровых решений.
Отмечу также, что уровень цифровой зрелости — одна из самых наглядных шкал с точки зрения приложения государственных усилий по развитию ИТ-отрасли. Благодаря этому параметру разработанные меры государственной поддержки отвечают конкретным индустриальным запросам и закрывают реальные потребности бизнеса, работая как лекарство: строго дозированно и с учетом всех показателей «анализа крови».
Наша задача — вывести экономику, социальную сферу и госуправление России на уровень, где цифровая среда окончательно сформирована, абсолютное большинство процессов автоматизировано, а весь потенциал цифровых технологий, будь то искусственный интеллект, большие данные, облачные вычисления и т. д., полностью реализован на благо страны и каждого человека.
Гонка за технологиями
Между тем международные сопоставления по совокупности факторов демонстрируют перспективные позиции России по ключевым показателям развития и внедрения цифровых технологий, указывают эксперты Высшей школы экономики. Россия стабильно входит в топ-50 всех основных международных рейтингов цифрового развития, традиционно занимая более высокие позиции по качеству рабочей силы и низкие — по качеству регулирования. В опубликованном в сентябре «Глобальном инновационном индексе» страна заняла 47-ю строчку рейтинга среди 131 страны. Рейтинг, который с 2007 года составляют Корнелльский университет, бизнес-школа INSEAD и Всемирная организация интеллектуальной собственности, учитывает 80 показателей. Итоговый показатель рассчитывается как среднее двух субиндексов — ресурсов для инноваций (институты, человеческий капитал и наука, инфраструктура, уровень развития рынка и бизнеса) и их результатов (развитие технологий и экономики знаний, результаты креативной деятельности). Для России характерны более высокие оценки в части ресурсов для инноваций, чем по их результативности,— 42-е и 58-е места в рейтинге соответственно.
Попытки оценить уровень цифровизации и готовность российской экономики к трансформации предпринимались и ранее. В частности, «Росатом» по заказу Минцифры в 2018 году подготовил «Национальный индекс развития цифровой экономики», поместив РФ на 23-ю строчку рейтинга среди 32 европейских стран. Пилотный индекс рассчитывался на основе последовательного агрегирования значений показателей на трех уровнях. Первый учитывал факторы развития и использования цифровых технологий: госрегулирование, человеческий капитал, НИР и инновации, информационную безопасность, цифровой сектор и инфраструктуру. На втором уровне оценивалось использование цифровых технологий в государственном управлении, здравоохранении и образовании, в девяти отраслях на рынке и в секторе домохозяйств. Третий уровень предполагал оценку воздействия инноваций, то есть экономические и социальные эффекты: конкурентоспособность, наличие новых моделей бизнеса и качество услуг. По совокупному значению показателей индекса РФ (0,46) разместилась рядом с Италией (0,47), Латвией (0,47) и Турцией (0,45), не достигнув среднего значения по группе в 0,52 п. Соотношение показателей по предметным областям выявило преимущества РФ в области кибербезопасности, цифрового правительства и цифрового здравоохранения. При этом страна заняла низкие позиции по потенциалу и результативности научно-технологического комплекса (38-е место), качеству регулирования (36) и состоянию деловой среды (35).
Ускоренная трансформация
Аналитики консалтинговой компании Boston Consulting Group (BCG) указывают на связь между уровнем цифровизации компаний и показателями их рентабельности, конкурентоспособности и доли на рынке. Так, по результатам проведенного BCG опроса компаний цифровые лидеры добились роста прибыли в 1,8 раза выше, чем отстающие в цифровом мире, и смогли минимум вдвое увеличить рост общей стоимости предприятия. В период кризиса прежние вложения в инновации способны обеспечить компаниям «дивиденды устойчивости» благодаря возможности гибкой настройки процессов, как того потребовали ограничения COVID-19. Предполагается, что после COVID-19 китайские компании, выступающие в качестве цифрового двигателя, будут ускорять свое восстановление со скоростью, с которой не могут сравниться конкуренты в Европе и США.
При этом моделей для оценки цифровой зрелости компаний уже создано больше, чем для экономики в целом. В частности, в Торгово-промышленной палате РФ выделяют четыре уровня «цифровой зрелости» предприятий: низкий (цифровая трансформация несет риски), базовый (трансформация возможна, но требует четкого планирования ресурсов и приоритезации задач), продвинутый (у компании есть реализуемые инициативы цифровизации), высокий (цифровизация интегрирована в операционную и производственную деятельность компании). Также предприятия могут получить статус лидера цифровой трансформации (управляют ростом стоимости бизнеса за счет внедрения инноваций) или драйвера цифровой трансформации (формируют вокруг себя цифровую среду для интеграции партнеров, поставщиков и клиентов). Оценка проводится по пяти направлениям: «целеполагание, стратегия, бизнес-модель», «организационная структура и процессы», «люди», «продукт», «ресурсы». Альтернативная модель «цифровой зрелости» предложена аналитиками Deloitte и наряду со стратегией и организационной структурой компании предусматривает оценку применения технологий, работы с клиентами и оперативной деятельности предприятия.
Однако пока рейтинги свидетельствуют о заметном отставании российского бизнеса от ведущих стран по внедрению цифровых решений в предпринимательской среде. К примеру, значение индекса цифровизации бизнеса, разработанного ИСИЭЗ НИУ ВШЭ по России, составило 31 пункт, тогда как лидерами оказались Финляндия (50 пунктов), Бельгия (49), Нидерланды (48). Индекс измеряет скорость адаптации компаний к цифровой трансформации, характеризующейся использованием широкополосного интернета, облачных сервисов, RFID-технологий, ERP-систем, а также включенностью предприятий в электронную торговлю. По уровню распространения цифровых технологий в предпринимательском секторе Россия находится рядом с Латвией, Грецией и Польшей.
Как цифровую зрелость оценивают в российских компаниях
Впрочем, пандемия коронавируса стимулировала и российские компании к внедрению цифровых решений в бизнес-процессы, в том числе для организации удаленной работы. Как показало совместное исследование Агентства стратегических инициатив (АСИ) и международной консалтинговой компании KPMG, треть крупных российских компаний готовы ежегодно вкладывать в инновационные проекты до 10 млрд руб., еще 10% — более 10 млрд руб. «Крупные российские компании уже встали на путь внедрения инноваций и цифровой трансформации — большинство из них не только осознают положительное влияние инноваций, но также активно финансируют связанные с ними проекты»,— отмечают в АСИ. В первую очередь речь идет о внедрении роботизированных технологий (RPA), интернета вещей (IoT), квантовых технологий и цифровых двойников, а также облачных вычислений и «умных» систем управления, блокчейна и искусственного интеллекта. При этом половина компаний призналась, что ключевым барьером для внедрения инноваций является недостаточная зрелость.
Госсектор переводят в «цифру»
Поскольку цифровая трансформация бизнеса является приоритетом российской экономики, правительство стимулирует компании к внедрению цифровых решений. В частности, Минцифры разрабатывает методические рекомендации по такой трансформации для госкомпаний и проводит ежегодный мониторинг реализации их цифровых стратегий, оценивая, в частности, показатели цифровой зрелости, роста выручки за счет цифровизации, инициативы по применению искусственного интеллекта и пр. При этом министерство рассчитывает получить полномочия и по согласованию самих стратегий госАО. Впрочем, как замечает Gartner, выбор направления цифровой трансформации — задача не только для руководства компаний, но в равной степени самого правительства. По словам управляющего вице-президента Gartner Андреа Ди Майо, пока подавляющее большинство стратегий цифрового правительства представляет собой лишь слегка обновленные версии предыдущей стратегии электронного правительства. Для разработки эффективной стратегии он рекомендует государствам использовать модель зрелости Gartner, состоящую из пяти уровней.
Первые два уровня характерны для электронного и открытого правительства с той разницей, что в первом основное внимание уделяется модернизации сервисов для удобства пользователей и оптимизации затрат, а во втором — обеспечению прозрачности, вовлечению граждан и развитию экономики данных. На третьем уровне акцент государства смещается с внимания к потребностям пользователя на изучение новых возможностей, присущих стратегическому сбору и использованию данных. На четвертом уровне госструктуры полностью ориентируются на данные, что упрощает межведомственное взаимодействие и улучшает обслуживание клиентов. При этом на этом этапе государства рискуют столкнуться с негативной реакцией граждан, связанной с конфиденциальностью их данных, поэтому на этапе потребуется разъяснительная работа о правомерности использования данных. Пятый уровень характеризуется глубоким внедрением данных во всем правительстве и лишь предполагает оптимизацию процессов в случае сбоев.
Напомним, что в случае РФ уровень цифровой зрелости госуправления существенно отличается в отдельных регионах и муниципалитетах. Признанными лидерами сейчас являются Москва, Московская область, Татарстан, при этом «разрыв между ними и другими субъектами просто огромный», указывал ранее Дмитрий Чернышенко. Такая дифференциация значительно затрудняет цифровую трансформацию госуправления и требует точечных мер с учетом региональной специфики. Для решения проблемы правительство уже определило руководителей цифровой трансформации в каждом субъекте РФ. Впрочем, для оценки эффективности их работы также потребуется появление критериев цифровой зрелости региона.