Живущий в Германии художник Юрий Альберт — один из самых чистых представителе
Юрий Альберт в Галерее Марата Гельмана
Живущий в Германии художник Юрий Альберт — один из самых чистых представителей концептуальной школы. В искусстве его всегда интересовали столь отвлеченные материи, как статус произведения или статус художника, а вовсе не эстетическая конкретность той или иной картины или скульптуры. Тем не менее новая выставка Юрия Альберта в галерее Гельмана называется "Живопись" и представляет минималистскую монохромную абстракцию. Тридцать полотен разбиты на три серии. Одну образуют картины серо-черной гаммы, другую — красноватые, а третью — охристых оттенков. Обратившись к живописи, Юрий Альберт, по примеру художников Возрождения, сам создавал краски для своих картин. Черно-белая серия, называющаяся "Мои любимые книги", написана пеплом от сожженных изданий: "Анна Каренина" и "Золотой теленок", "Евгений Онегин" и "Заклятие даоса", записные книжки Петра Вяземского и дневники Корнея Чуковского — двухтомника хватило на два полотна. Красная и охристая серии называются "Живописный анализ-1" и "Живописный анализ-2" и написаны, соответственно, кровью и экскрементами автора. Крови понадобилось целых 700 грамм.
Притворившись то ли живописцем-абстракционистом, то ли радикальным перформансистом, Юрий Альберт тем не менее остался истым концептуалистом. Он жег книги, жертвовал собственной кровью и размазывал по холсту экскременты не живописи ради, а для того чтобы наглядно показать, что в искусстве существует три типа художников. Одни, как, например, концептуалисты, берут все из книг и из головы. Другие — от романтиков до радикальных акционистов — пишут "кровью сердца", третьи же — будь то натуралисты или мастера физиологического эпатажа — не гнушаются выплескивать на зрителя всяческие нечистоты. Но результат, как старается показать Юрий Альберт, все равно почти одинаков.
Сергей Чиликов в Крокин-галерее
Фотограф из Йошкар-Олы с филологическим образованием и философской диссертацией давно начал знакомить столичную публику с повседневностью российской глубинки и ее колоритными типажами. Теперь очередь дошла до деревни Емелево, которая то ли существует в реальности, то ли придумана автором снимков. Это собирательный образ провинциального поселения, где живут бесхитростные, любящие покрасоваться перед объективом "простые люди". В ожидании вылета птички россияне манерно двигают руками и ногами, простодушно-лукаво улыбаются, картинно закатывают глаза, моргают в самый неподходящий момент — в общем, ведут себя несколько театрально, изо всех сил стараясь "получиться получше". Но хитрость в том, что на фотографиях Чиликова невозможно распознать, какие персонажи позируют перед камерой — подлинные деревенские жители или играющие в простачков актеры. То ли ансамбль русской песни на гастролях, то ли профессиональная фотосессия на пленэре. Деревня Емелево — очередной повод для демонстрации "деревенского гламура" Сергея Чиликова, абсолютно не заинтересованного в документальном фиксировании "подлинной реальности". И конечно, Чиликов гораздо более нежен со зрителем, чем пользующийся тем же методом Борис Михайлов, снимавший душераздирающие спектакли в исполнении привокзальных бомжей. И тела у Чиликова посвежее, и лица поприятнее, и цвет на фото яркий, и позитивная почвенная энергия радует глаз.
