Обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Буткевич рассказывает о своих впечатлениях от мероприятия.
Фото: Александра Муравьева
Я уже упоминал в своих программах и выходах в прямой эфир, что мне привелось побывать в Перми на международном Дягилевском фестивале, который с 2003 года проводит Пермский театр оперы и балета и областной минкульт под художественным руководством Теодор Курентзиса, с непременным участием его оркестра musicAeterna. Кстати, название оркестра и хора переводится с латыни как «музыка вечная».
Фестиваль прошел в усеченном формате, по понятным причинам, назывался «Дягилев+» и был составлен из трех музыкальных вечеров. Один — «классический» — прошел, собственно, в театре, а еще два, более авангардных, с большим участием contemporary music — в арт-пространстве завода Шпагина (бывший мотовозоремонтный прямо у Речного вокзала на Каме).
Первый вечер, который я назвал классическим, являлся таковым, исходя из наличия в репертуаре 4-й симфонии Брамса, во время исполнения которой оркестр и дирижер показывают все грани своего мастерства и вдохновения. Особо впечатляет переход от тишайшего пиццикато, когда играют не смычком, а пальцами, всей огромной струнной группы — а тут только контрабасов сразу пять — к мощному, рокочущему тембру всего немалого оркестра musicAeterna. Но вторым сочинением, и это, естественно, для Курентзиса, была премьера сочинения 34-летнего Алексея Ретинского для сопрано и оркестра Krauseminze на стихи Пауля Целана. (В переводе, кстати, — «мята колосистая»).
Вот, что ответил мне Алексей прямо после премьеры на мой вопрос о стилистике его произведения: «Дефиниция, определение — это последнее, чем занят художник. Как раз лучше дается со стороны, лучше свежим взглядом анализировать, поставить это в какой-нибудь контекст, стилистический жанр».
Интересно, что перед российской премьерой за пару месяцев репетиций с оркестром musicAeterna сочинение изменилось: вдвое увеличился состав струнных, появились отдельный исполнитель на челесте и вторая арфа, до пяти выросло число ударных.