премьера кино
Фильм "21 грамм" понравился АНДРЕЮ Ъ-ПЛАХОВУ больше, чем другие голливудские новинки, но меньше, чем он ожидал от его режиссера Алехандро Гонсалеса Инарриту.
До сих пор перед моими глазами стоят сцены из первой картины этого блистательного мексиканца. "Сука-любовь" открыла миру перенаселенный, по-собачьи грызущийся Мехико — город, который называют "антропологическим экспериментом". Стало ясно, что люди, чудом выживающие при таком уровне загрязненности и коррупции, тем не менее полны взрывной мощи и витальности, часть которых уходит в экранное творчество. Нисколько не смущало даже сходство с мыльной оперой. В конце концов, не случайно именно Мексика произвела на свет то, что стало и для России прообразом этого презренного, но притягательного жанра.
"21 грамм" — гастрольный фильм. Сам господин Инарриту, культурный герой Мексики, гастролирует в США, а голливудские звезды гастролируют в знойной латиноамериканской мелодраме. Вместо свежих мексиканских лиц мы видим до боли знакомые — Шона Пенна и Бенисио дель Торо, чуть менее затертое — Наоми Уоттс. Кажется, им никогда не доводилось играть ничего подобного. Чего стоит главный сюжетный ход — пересадка сердца, новый носитель которого влюбляется в жену погибшего. Остался только один неиспользованный мелодраматический верняк (собака, узнающая сердце хозяина), чтобы фильм стал уже даже не мексиканским, а индийским. Но тут режиссер, видимо, испугался, что его погубит склонность к собачьим метафорам: ведь в центре "Суки-любви" был чудо-ротвейлер, чемпион всех собачьих боев и гроза округи. Когда его подстреливали недруги, хозяин вез доходного пса к врачу и по дороге попадал в аварию, из которой выходил полуживым. В новом фильме обошлось без собаки, но все остальное есть — и авария, и люди, сошедшие с праведного пути, и раскаяние, совсем не ведущее прямиком в рай.
Главное же — есть режиссерский темперамент, который сумел растормошить даже самых отмороженных голливудских профи. Не знаю как другие, но я лично не могу смотреть на Шона Пенна после того, как он битый час выжимал слезы у зрителей фильма "Приговоренный к смерти бежал". Но и куда более органичный Бенисио дель Торо, и запущенная Дэвидом Линчем на орбиту талантливая Наоми Уоттс через пару лет — это уже видно — заштампуются. Попав на съемочную площадку к мексиканцу, они возвращаются к своему естеству, становятся "животными", что для голливудского кино, производящего искусственных богов и монстров, явный плюс.
Увы, есть и обратная сторона медали. Фильм сам по себе напоминает пересадку сердца — в красивое, но безжизненное голливудское тело. И живое мексиканское сердце до конца не приживается. "Сука-любовь" подпитывалась драйвом городских улиц, по которым опасно передвигаться даже днем, где в пробке в окно "Мерседеса" может запросто заглянуть ствол, а покинув черту города, ты в буквальном смысле оказываешься на кишащей бандитами большой дороге. И даже сюжетные натяжки сценария выглядели не нарушением правдоподобия, а эхом традиций Бунюэля и мексиканских сюрреалистов.
В новой картине Алехандро Гонсалес Инарриту сохраняет форму перепутанного во времени и пространстве витиеватого триптиха, ставшую после Квентина Тарантино не только остромодной, но и знаковой. Три автономные истории трех героев как блуждающие звезды, они долгое время существуют в космической невесомости, пока их не соединяют воедино автокатастрофа и сердечная операция. Этого уже и так многовато, но автору как поэтической натуре хочется ввести в свою модель мира еще и некий обобщающий метасюжет. В прологе, предваряющем действие, сообщается, что тело человека при расставании с бренным миром теряет в весе 21 грамм. Именно столько, надо полагать, весит душа, и именно этой малости не хватает полновесному во всех остальных отношениях фильму.