выставка литература
В Музее А. С. Пушкина открылась выставка "Ау, Базиль Пушкин!", посвященная Василию Пушкину — дяде самого знаменитого русского поэта. По мнению побывавшей на открытии АЛИ Ъ-ХАРЧЕНКО, название кураторы выбрали правильное — Пушкина-дядю на выставке действительно приходится искать, чуть ли не аукаясь.
Первое впечатление довольно зловещее: стены узкого коридорчика, ведущего в зал, оклеены многочисленными черными силуэтами. Зрелище вырезанных из гофрированного картона дам и господ, придуманных художником экспозиции Александром Коновым, сопровождает саундтрек из громкого равномерного стука на фоне жалобных попискиваний. Музейные смотрительницы извиняющимся тоном объясняют, что сочетанием тикающих часов и стрекочущего за печкой сверчка хотели придать выставке еще больший романтизм, но вот, извините-с...
Это с переменным успехом осуществленное желание сделать "как лучше" на "Ау, Базиль Пушкин!" ощущается в каждой комнате, до предела набитой книгами, диванами, комодами, картинами, письмами, посудой и прочим скарбом. Далеко не все вещи, которые должны составить экспозицию будущего музея Василия Пушкина на Старой Басманной, на самом деле связаны с именем дяди автора "Евгения Онегина". Добрая половина экспонатов мобилизована в качестве свидетелей эпохи и, видимо, должна просто ввести посетителей в умиленное состояние перед временем, когда барышни стыдливо хихикали над карикатурами типа "Любовь в тазу" (девица с хахалем, парящие в одной емкости ноги), а кавалеры изощрялись в комплиментах хозяйкам "дневников души" (испещренные цветочками и вензелечками альбомы). В первом зале воссоздание колорита, к счастью, ограничивается парой видов Москвы первой трети позапрошлого века и экскурсами в историю костюма, напоминающими о том, как пристало выглядеть молодой даме в неглиже и на парадном портрете, после чего внимание наконец-то концентрируется на главном герое выставки.
После многочисленных цитат из писем, где сам Василий Львович и его приятели обсуждают то светские сплетни, то приданое невест, вида сервированного к приходу гостей стола в доме Пушкина и галереи портретов знаменитостей, толпами ходивших к одному из основателей "Общества любителей российской словесности" взглянуть на разведенного с первой женой светского льва, литератора и ловеласа, становится довольно любопытно. Тут-то и выясняется, что ни одного живописного изображения Василия Пушкина не представлено. Это незначительное препятствие кураторы легко преодолели с помощью фантазии, повесив в центре портретов Антона Дельвига, Петра Вяземского, Натальи Голицыной и прочих гостей дома Пушкина изображение полноватого мужчины в черном, который им представляется "довольно похожим" на Василия Львовича.
Зато недостаток портретов главного героя с лихвой восполняют изображения племянника. Отношения между родственниками обрисованы довольно подробно: упомянуты и теплота, с которой Пушкин-младший относился к наивному страдающему подагрой дяде, все еще сохраняющему замашки франта, и одобрение стариком женитьбы на Наталье Гончаровой: племянник, по его мнению, в период ухаживания был весь "околдован и огончарован". На стенде с книжками оба Пушкиных обмениваются друг с другом комплиментами в стихах — на вдохновенную строчку Василия Львовича "Твои стихи, поверь, читает с живым восторгом дядя твой" Александр Сергеевич отвечает с подобающей племяннику скромностью "Вы дядя мне и на Парнасе". Собственно, эти семейные поэтические реверансы можно считать кульминацией проекта "Ау, Базиль Пушкин!" — завершающая выставку имитация кабинета Василия Пушкина со стыдливо спрятанной в шкапчик ночной вазой выглядит грустным напоминанием о том, что спустя полтора столетия и с племянниковскими "Повестями Белкина" знакомы не все, а знатоков творчества дяди и вовсе не дозовешься.