"Тела" Саши Вальц на сцене Театра Российской армии
Лучше поздно, чем никогда — именно эта непреложная банальность приходит в гол
 |
"Тела" Саши Вальц на сцене Театра Российской армии
Лучше поздно, чем никогда — именно эта непреложная банальность приходит в голову перед московскими афишами спектакля "Тела" в постановке знаменитого немецкого хореографа Саши Вальц. "Телам" уже четыре года, постановка объездила все значительные мировые фестивали и признана одним из главных событий мирового танцевального театра последнего десятилетия. Именно этим спектаклем в 2000 году открылся обновленный берлинский театр "Шаубюне", одним из руководителей которого стала Саша Вальц. До этого самой удавшейся работой хореографа был спектакль "Аллея космонавтов", показанный в Москве пять лет назад,— сатирическое обозрение жизни простой семьи в восточноберлинском спальном районе. С тех Вальц стали называть главной наследницей лавров Пины Бауш.Спектакль "Тела" открыл не только новую эпоху театра "Шаубюне", но и целый цикл спектаклей Саши Вальц о человеческом теле. Это уже в последней части, вышедшей буквально несколько месяцев назад, хореограф добралась до мысли о том, что человек не в в состоянии хранить даже собственную память, и тело наше — не более чем решето для эмоций и опыта. Четыре года назад Вальц была задорней и задиристей. В спектакле "Тела" двенадцать актеров, точно двенадцать современных антиапостолов, за полтора часа уверенно развенчивают культ человеческого тела. Точнее, фиксируют утрату романтически-священного отношения человека к собственной материальной оболочке. Под лязгающе-свистящий саундтрек, напоминающий звуковую среду какого-нибудь прессовочного или прокатного цеха, Саша Вальц безжалостно и последовательно препарирует постиндустриальную современную цивилизацию. Битва человека за себя давно проиграна.
 |
Тела, которые показывает Саша Вальц, не испытывают ни боли, ни страсти. Но зато имеют конкретное денежное выражение: в одном из эпизодов две актрисы как будто выставляют друг друга на продажу, предлагая внутренние органы или кожу и нашлепывая на соответствующие части тел ценники с шестизначными цифрами. Тела ползают, извиваются, послушно строятся в шеренги и не отказываются исчезнуть. Тела можно измерить, описать, пересчитать, даже скомбинировать одно с другим в причудливого кентавра, но в какой-либо дополнительной, неутилитарной ценности им отказано. Их складывают аккуратно в ряды, как мешки, или сваливают ненужными тушками, как перед печами Освенцима. Тела Вальц давно отбоялись свое и даже уже отмучились. Печальный вывод, но сделан он так убедительно и выразительно, что не увидеть немецкие "Тела" означает обокрасть собственный разум.