Вроде бы тридцать лет прошло, но спроси сегодня любого: «Кто такой Цой?» – тебе удивятся в ответ: «Как кто? Музыкант, автор песен, группа „Кино", не знаешь, что ли?». Все это так. Однако о том, что легендарный рокер за свою короткую жизнь успел проявить себя и как талантливый художник, не знают не только сегодняшние пятнадцатилетние, подбирающие на гитаре аккорды «Пачки сигарет», но и те, кто «росли» на его песнях. Сегодня же у нас появилась возможность узнать именно Цоя-художника. В чьем творчестве тема дороги и автомобиля занимала значительную часть.
Виктор Цой. «Дорога», 1989. Пластиковый пакет, смешанная техника. 39 х 53 см
Виктор Цой. «Дорога», 1989. Пластиковый пакет, смешанная техника. 39 х 53 см
Капсула времени
«Коллекция абсолютно уникальна тем, что донесла до нас не только художественные произведения, но и быт, и творческую атмосферу мест обитания Виктора Цоя, где он жил и творил последние годы, с 1987-го по 1990-й. Это были московская квартира в районе Беляево и дача в латвийском местечке Плиеньциемс, – рассказывает Дмитрий Мишенин. – Двадцать лет этот архив лежал нетронутым по причинам глубоко личным и поэтому превратился в такую „капсулу времени". Которую я бы сравнил с историей творений Уорхола – тот упаковывал личные вещи в коробки, архивируя собственную жизнь для будущих исследователей его творчества. Но в случае с Цоем это получилось, разумеется, не специально».
Действительно, только спустя десятилетия после трагической аварии Наталия Разлогова, подруга и спутница Виктора, смогла найти в себе силы распечатать коробки, в которые когда-то сама сложила личные вещи Цоя. Одежду, так знакомую всем по фотографиям и видеозаписям. Кассету с песней «Атаман». Двухкассетник, на который и была сделана эта аудиозапись. Коллекцию моментальных фотографий вместе с фотокамерой Polaroid, на которую снимал Виктор. Его фломастерные рисунки вместе с фломастерами и живописные холсты вместе с красками, которыми они были написаны. Архив Наталии Разлоговой – самая полная на сегодняшний день коллекция графики и живописи Цоя.
В последние месяцы жизни Виктор Цой рисовал машину, дорогу, себя за рулем, будто предчувствуя свою судьбу.
Дмитрий Мишенин узнал о существовании этой «капсулы времени» от самой Наталии. И как художника его, конечно же, заинтересовала именно та часть архива, в которой Виктор Цой представлен как художник. После разбора коробок и ему, и Наталии стало понятно, что перед ними – готовая выставка.
Удивительно, но переговоры со многими галереями и музеями ни к чему конструктивному не приводили – отказ был получен даже от музея современного искусства Эрарта. Но все же подходящее место было найдено, и вслед за петербургским вернисажем более масштабная выставка должна состояться в ближайшее время уже в Москве.
«Виктор Цой давно занял свое место в истории рок-музыки и кинематографа. Теперь, когда о его роли художника узнала широкая общественность и его творчество нашло своего зрителя, вопрос времени – как скоро в массовом сознании Цой-художник будет равен Цою-музыканту и Цою-актеру».
Не кончится лето
Виктор Цой. Поляроид картины «Дорога». 1990. Фотодокументация В. Цоя
Виктор Цой. Поляроид картины «Дорога». 1990. Фотодокументация В. Цоя
«Все, кто близко знал Виктора Цоя, вспоминают, что он как сел впервые за руль, так и стал гонять, – рассказывает Дмитрий Мишенин. – При этом Цой не без иронии нередко цитировал Лао Цзы и его „Дао". Идея Пути была ему не чужда. Оригинальность мышления Цоя выражена даже в его влечении к автомобилям. Согласитесь, мало кому из нас дорога навевает мысли о даосизме. По всей видимости, Виктор в шоссе усматривал всегда нечто мистическое и сюрреальное. Поэтому появление визуальной темы Пути и Дороги в творчестве Виктора предначертано его философией, а впоследствии и судьбой. Абсолютно ясно, что Дорога – символ путешествия в мире Виктора Цоя. Причем путешествия в одну сторону. Машина – это финальная деталь этого путешествия. Технологический Харон, перевозящий героя через разноцветное пространство реки Стикс в Потусторонний мир, который выглядит как неоновый ночной город».
Впервые мотив дороги и автомобиль появляются в работах Цоя в 1988 году на картинах «Колхозница» и «Фантом». На первой – женщина в косынке, сидящая за рулем, ведет свой автомобиль сквозь абстрактно размытое пространство. На второй будто бы присутствует сам Виктор, точнее, как бы его призрак, расположившийся на пассажирском сиденье и смотрящий на абстрактный пейзаж за окном.
В том же 1988 году появляется работа на целлофане «Лабиринт», где мир изображен в виде примитивной компьютерной игры, в которой по разные стороны городского пейзажа находятся силуэт автомобиля и легкоузнаваемый силуэт самого Цоя. Где-то должна произойти их неминуемая встреча.
Сохранился поляроидный снимок Виктора Цоя за рулем автомобиля – он обвел себя на нем черной рамкой. На самом деле это – лишь техническая деталь, таким образом он выделил композицию для своей будущей картины, но уже через год это будет восприниматься как предсказание судьбы.
«Виктор Цой оказал непосредственное влияние на такие арт-объединения, как „Новые художники" и „Новая Академия". Достаточно увидеть несколько картин, например „Полет" и „Новый мир", чтобы понять, где именно в 1990 году зародилось такое направление, как „неоакадемизм", и кто действительно был его родоначальником. Будущие „новые академики" только повторили за Цоем его находки».
Сегодня и сейчас
Среди других работ Цоя – автопортрет на пластиковом пакете, где за лобовым стеклом разлилась все та же психоделическая абстракция, а также холст «Мегаполис», созданный по мотивам модного в 1980-е документального фильма «Коянискацци».
«Последняя картина Цоя – „Дорога", где он едет по ночному городу, утопающему в неоновых огнях, – рассказывает Дмитрий Мишенин. – Абстракция ушла. Герой увидел, что находится за лобовым стеклом, и бесстрашно въезжает в этот потусторонний неоновый город на полной скорости. То, что эта картина была последней, сообщает нам цвет красок, оставшихся в баночке из-под черной икры, которую художник использовал как палитру и которая сохранилась до наших дней. Это была весна 1990 года».
«А то, что спустя несколько месяцев жизнь Виктора Цоя оборвалась за рулем автомобиля, – продолжает Дмитрий, – делает эту финальную картину действительно пророческой. В момент автокатастрофы Виктор слушал в магнитоле кассету своих коллег по питерскому андеграунду – „Новых композиторов". И звучал трек „Именно сегодня и именно сейчас". И этот факт находится уже за рамками любых случайных совпадений. Когда это было установлено, все произошедшее приобрело форму законченной киноленты со своим специально подобранным саундтреком. И окончательно превратило жизнь Виктора Цоя в кино и легенду».
«Выставка состоялась не только как память о замечательном художнике Викторе Цое, но и как восстановление исторической справедливости – необходимо было рассказать широкой публике о его роли в художественной жизни страны тех лет».