Юлия Гарипова, редактор Guide «Компании Челябинской области»
Половина всех городов Челябинской области — это моногорода. С 1990-х годов, по ощущениям местных жителей, они находятся в перманентном кризисе. И хотя время от времени в годы экономических подъемов и стабильной работы градообразующих предприятий кажется, что жизнь налаживается, однако это ненадолго. В 2020 году, с пессимистическим настроением и ощущением приблизившегося или уже наступившего конца света, моногорода со своими жителями выглядят в этом мире хаоса как островки стабильности — они это уже не раз проходили и привыкли. Даже терминология эпохи пандемии перекликается с «моногородской»: семь из 16 подобных населенных пунктов Челябинской области относятся к так называемой «красной зоне». Эти города находятся в наиболее сложном социально-экономическом положении. Среди них Верхний Уфалей и Карабаш. По поводу последнего власти региона поговаривают, что пора бы его уже и перевести из «красной зоны»: градообразующее предприятие модернизировали, спортивный комплекс построили, детский сад отремонтировали и даже торгово-развлекательный комплекс в этом году открыли. Но пока карабашцы продолжают покидать город, а оставшиеся жаловаться на то, что посреди лета у них гибнет урожай в огородах и желтеют деревья. Для депрессивного Верхнего Уфалея наконец-то нашли инвесторов, которые возьмут в свои руки площадку обанкротившегося градообразующего предприятия. Вместо никеля здесь скоро будут производить цинк, и хотя инвесторы уверяют, что предприятие будет суперэкологичным, жители не слишком им доверяют. Есть особый тип моногородов в Челябинской области, так называемые «запретки» — закрытые административно-территориальные образования: Озерск, Снежинск и Трехгорный, жители которых за колючей проволокой всегда довольны: у большинства есть работа с нормальной зарплатой, чистые улицы и зеленые дворы, приличные школы, детсады и поликлиники. Новые компании появляются время от времени и в других моногородах, но они невелики и ничего не предлагают жителям кроме нескольких десятков рабочих мест. Кажется, что большинство наших моногородов так и не обрели утраченную когда-то энергию развития и продолжают существовать по инерции, спасаясь от депрессии с помощью природы: многие местные жители не покидают моногорода по причине невозможности существования без гор, тайги и озер в шаговой доступности. Сторонние наблюдатели твердят об огромном туристическом потенциале. Много десятилетий ведутся разговоры об «Уральской Швейцарии» с толпами туристов, как в Альпах, презентуются проекты. Но ничем конкретным они еще не закончились. Возможно, эти проекты изначально обречены на провал по причине отсутствия той самой энергии, но откуда ей взяться, ведь жизнь изматывает.