гастроли танго
Во МТЮЗе прошел концерт ансамбля Quinteto Tipico Buenos Aires. Свое название группа из пяти аргентинцев не оправдала и сыграла совершенно нетипичное для Москвы танго. Новинку оценила АЛЯ Ъ-ХАРЧЕНКО.
Идея была следующая: привезти к нам настоящее танго. Не попсовые обработки в стиле модной в том году La Revancha del Tango, косящие то под лаунж, то под даунтемпо, и не записи безвестных симфонических оркестров, продающиеся на Горбушке в ларьках под табличкой "музыка для бальных танцев". А самое что ни на есть родное, звучащее по вечерам в кабаках Буэнос-Айреса чуть ли не на любом углу, танго, под которое на милонгах часами топчутся сами аргентинцы. У себя на родине Quinteto Tipico Buenos Aires на пятничных вечеринках "Tangos clasicos" в кафе "Тортони" играет именно такое — проверенное, старомодное и без всяких выкрутасов.
Выкрутасы Quinteto Tipico и не к лицу, и не по летам. Так что по драматургии выступления группы обычно ничем друг от друга не отличаются и выглядят примерно следующим образом: пятеро дядек не самой первой молодости просто играют на контрабасе, скрипке, гитаре, фортепиано и бандонеоне, пока похожий на Муслима Магомаева шестой поет про amor и mi corazon. Поет, заметим, на совесть, а не просто издает правильные по высоте звуки: два вечера подряд глядя на театрально заламывающего руки, приседающего в порыве страсти, хмурящего брови и раздувающего ноздри вокалиста Габриэля Домингеса, я даже стала отвыкать от мысли, что петь можно, просто спокойно стоя у микрофона.
Но бог с ним, с пением. Главное, что спокойно слушать Quinteto Tipico Buenos Aires уж точно невозможно. На выступлениях квинтета в зале на Тишинке, на два вечера превращавшегося в танго-кафе, никаких проблем не возникало: с одного бокала аргентинского красного публика попрыгала с мест и устроила бурные пляски возле сцены. По сравнению с таким весельем концерт в МТЮЗе казался чуть ли не поминками. Сообразив, что место танго в кабаке, а не в театре, где нельзя ни танцевать, ни выпивать, зрители стали потихоньку клевать носом, а руководитель клуба La Milonga Александр Вистгоф бросился реанимировать ситуацию подручными средствами. Танец господина Вистгофа с брюнеткой в платье с разрезом от бедра отвлек некоторых от тетриса в мобильном. А после выступлений других московских милонгеро со все более минималистично одетыми партнершами дело и вовсе пошло на лад.
Сами аргентинцы, явно не привыкшие играть на пустой театральной сцене, после появления русских танцующих пар тоже явно раззадорились. Темпераментный господин Домингес после пары песен обратился к залу с речью, признавшись для приличия, что не очень хорошо говорит по-английски, и замолотив дальше на чистом испанском языке. Поначалу мрачноватый Хавьер Санчес к середине концерта разулыбался и стал прихлопывать по своему бандонеону в такт музыке.
Но отвязнее Хуана Пабло Наварро не вел себя никто: наплевав на прописанную в нотах партию, контрабасист импровизировал, используя корпус своего инструмента как барабан, а смычок — как палочку ударника. Коронным же номером Наварро были азартные покрикивания в середине песни — вроде тех, с которым каратисты в фильмах Брюса Ли наносят сокрушительный удар противнику. Хотя после исполнения "La cumparsita", "El choclo", "Caminito", "Adios Nonino", "Canaro en Paris" и других священных для тангомана мелодий никаких победных воплей не требовалось — зрители были сражены и так.