Пациент или его законный представитель при оформлении добровольного информированного согласия на то или иное медицинское вмешательство будет указывать перечень лиц, которым разрешен или запрещен доступ к получению информации, содержащей врачебную тайну. Соответствующий законопроект приняла Госдума в первом чтении. Документ разработан с учетом решения Конституционного суда (КС), куда жаловались родственники умерших пациентов, указывая, что не могут получить сведения, как лечили их близкого человека,— они составляют врачебную тайну, а доступ к ней можно получить, если пациент заранее написал письменное согласие. КС заявил о необходимости разработки документа, который бы регламентировал доступ к таким сведениям.
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ / купить фото
Депутаты Госдумы одобрили в первом чтении законопроект, определяющий механизм, по которому родственники и представители умершего пациента смогут запрашивать информацию о врачебных действиях и лекарственных назначениях. Сейчас эти сведения не предоставляются, так как относятся к врачебной тайне. При этом доступ к данным возможен при наличии письменного согласия от самого пациента, а также по запросу от правоохранительных органов и по требованию суда.
В Госдуме ситуацию обсуждают как минимум с 2015 года.
Так, на одном из круглых столов депутат Рафаэль Марданшин указывал, что «за нежеланием предоставить такую информацию, возможно, скрывается халатность врачей и корпоративный интерес».
А депутат Салия Мурзабаева называла некорректным «говорить с еще живым человеком и просить его написать такое разрешение».
В том же 2015 году КС признал возможность раскрытия врачебной тайны в некоторых случаях. Это было сделано в отказном определении по жалобе жителя Казани Владимира Зубкова, который не смог получить медицинские документы супруги, скончавшейся в больнице. Он заявлял, что это помешало оспорить действия медиков и добиться компенсации.
КС тогда указал, что «если сведения о причине смерти и диагнозе заболевания пациента уже стали доступны, то сокрытие информации о предпринятом лечении не может оправдываться врачебной тайной».
Отказал же суд господину Зубкову, так как тот не пытался получить запрашиваемые сведения через органы дознания, следствия и прокуратуру.
А в начале 2020 года в решении по обращению жительницы Кирова Риммы Свечниковой, вдовы пациента НИИ гематологии и переливания крови, КС уже счел ограничения неконституционными. Он указал, что в законе «Об основах охраны здоровья граждан» заявлен перечень лиц, которые имеют право получить от больницы сведения о причине смерти и диагнозе пациента (супруги, близкие родственники, а также лица, указанные в информированном добровольном согласии пациента), но закон не определяет правовой режим доступа после смерти пациента к информации о мерах медицинского вмешательства — диагностике, лечении, назначенных препаратах.
КС заявил о необходимости разработать механизм обеспечения такого доступа к медицинской документации умершего пациента.
Эту задачу и решает принятый в первом чтении законопроект, который был внесен правительством России в июле 2020 года. Теперь в законопроекте, который корректирует закон «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», говорится, что разрешение на доступ к информации о состоянии здоровья пациента, в том числе после его смерти, будет содержаться в информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство: в нем «гражданин или его законный представитель вправе определить лиц, которым в интересах пациента может быть передана информация о состоянии его здоровья, в том числе после его смерти».
Предполагается, что порядок письменного согласия должен утвердить Минздрав.
В результате лица, указанные в добровольном информированном согласии, «имеют право непосредственно знакомиться с медицинской документацией пациента».
Отказать им могут, только если в том же информированном согласии пациент или его законный представитель пропишут запрет.
При этом в пояснительной записке к законопроекту указывается, что «необходимость указания в письменном согласии на разглашение врачебной тайны или в информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство… обусловлена конституционным предписанием о неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны». «Признание права на неприкосновенность частной жизни на конституционном уровне предполагает, что отношения, возникающие в сфере частной жизни, не могут быть подвергнуты интенсивному правовому регулированию и необоснованному вмешательству любых субъектов, которым сам гражданин доступ к указанной сфере не предоставил»,— указывают авторы документа.