Долгое время перспективы онлайн-образования строили скорее для частных школ или дополнительных занятий, но 2020 год стал своеобразной точкой невозврата. Дистанционка, вызывающая много споров и вопросов, в один момент стала реальностью как для России, так и для всего мира.
Фото: Коммерсантъ / Олег Харсеев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Юрий Стрелец
Резкий уход всего образовательного процесса в онлайн из-за пандемии стал полной неожиданностью, пожалуй, для всего мира. Менее болезненно, на первый взгляд, его перенесли университеты: у них оказалось больше наработанных форм взаимодействия со студентами в интернете, да и договариваться о новых, но хотя бы немного привычных способах общения, пришлось лишь с обучающимися — молодыми и в целом готовыми к переменам. Система среднего образования дистанционное обучение восприняла более критично, однако для кого именно уроки по Skype стали большей неожиданностью — для учителей, учеников или их родителей,— сказать непросто.
Если высшие учебные заведения довольно много работали в интернете, когда речь шла, например, о дополнительном образовании, то средние с онлайном экспериментировали меньше. В Петербурге проект «Концепции создания и развития системы дистанционного образования» разрабатывался с 2007 года, а аналогичная общероссийская концепция, на которую опирались в Петербурге, была утверждена более 20 лет назад. Такая форма работы была рассчитана на несколько категорий обучающихся. Среди них — дети с ограниченными возможностями или хроническими заболеваниями, те, кто серьезно занимается творчеством или спортом и, соответственно, часто пропускает уроки из-за поездок на концерты или соревнования, а также для одиннадцатиклассников, сосредоточенных на подготовке к вступительным испытаниям.
Последняя категория вызывает особенный интерес, потому что в ней можно проследить аналогию с тем, как проблему онлайна и офлайна решают в высших учебных заведениях. Например, еще в 2018 году ректор Высшей школы экономики (ВШЭ) Ярослав Кузьминов рассказывал о планах отменить все очные лекции и перевести их в онлайн-курсы. Свое решение ректор ВШЭ объяснял тем, что посещаемость лекций студентами в российских вузах составляет в среднем всего 15–17%, а вовлеченность в этот процесс — еще ниже. «Коэффициент полезного действия у таких лекций даже в Вышке низкий. Это никому не нужно, это профанация»,— говорил Ярослав Кузьминов. Примерно такая же схема может прослеживаться и в случае одиннадцатиклассников, которые уже выбрали предметы для сдачи ЕГЭ и в полную силу готовятся к нему, а некоторые — и к дополнительным вступительным испытаниям в вузы.
Несмотря на наличие концепции развития дистанционного образования и заранее созданной и используемой платформы, эти инструменты не применялись в широких масштабах. Система дистанционного обучения работала в полную силу около четырех лет для детей с ограниченными возможностями — их в городе было около 4 тыс. человек. Из-за коронавируса же на онлайн-обучение перешли около 500 тыс. человек. Для кого именно дистанционное образование стало большим вызовом — сказать сложно. В мае в Санкт-Петербурге в системе электронного голосования, разработанной в городе, прошел тестовый опрос среди родителей и педагогов об опыте дистанционного обучения. В исследовании приняли участие почти 26 тыс. человек, из них 21,5 тыс. — родители, 4,3 тыс. — педагоги. Самым интересным итогом опроса стал пессимистичный взгляд на онлайн-образование родителей школьников. Так, например, полностью неуспешным переход на дистант посчитали 5% педагогов, но более 20% родителей. Многие из последних в минусы записали то, что ребенок не мог полноценно учиться без помощи взрослого, а его интерес к получению новых знаний падал.
Новый учебных год российские школы начали в традиционной форме. «В этом году школьный порог переступит 1,9 млн первоклашек. Всего новый учебный год наступит для 17 млн школьников, более 7 млн дошколят. А с учетом 3 млн, получающих среднее профобразование, это 27 млн ребят, которых примут 80 тыс. образовательных организаций. Готовимся начать полноценную работу в нормальном, очном режиме, но с соблюдением всех требований Роспотребнадзора»,— предрекал министр просвещения Сергей Кравцов. Среди мер предосторожности — начало дня с измерения температуры школьников и учителей и отведение особого внимания дезинфекции поверхностей и помещений. Несмотря на оптимистичный настрой, Роспотребнадзор и Министерство просвещения все же порекомендовали российским школам подготовиться к дистанционному обучению на случай ухудшения ситуации с распространением коронавирусной инфекции.
Такая рекомендация поступила школам неслучайно, потому что весной на организацию процесса обучения по интернету у них было чуть больше недели — начало серьезных ограничений совпало с весенними каникулами, на которые детей отправляли пораньше по желанию их родителей. В Петербурге в это время начали работу над обеспечением учеников необходимой техникой, а учителей обучали навыкам работы в полном онлайне. Вице-губернатор города Ирина Потехина, курирующая сферу общего и среднего профессионального образования, рассказывала “Ъ”, что гаджеты потребовались более 17 тыс. семей, что составило около 3% от их общего числа. В существенной части заявок описывалась ситуация, когда в семье было лишь одно электронное устройство, а родителям нужно было работать с него удаленно, соответственно, ребенок оставался без возможности посетить занятие онлайн. Частично решить проблему нехватки гаджетов удалось с помощью бизнеса и благотворительности. Так, было собрано и передано детям около 11 тыс. планшетов. Технические средства остались у семей в безвозмездном пользовании.
Возможно, гаджеты детям в новом учебном году будут нужны не только для выполнения домашних заданий и поиска дополнительной информации в интернете. Например, госпожа Потехина не исключает, что какие-то периоды дистанционного образования могут сохраниться. «Надеемся, что они будут минимальными и плановыми, но отрицать этого нельзя»,— уточняет вице-губернатор. Об этом же говорит и ректор Ленинградского государственного университета имени Пушкина, заместитель председателя Общественной палаты Санкт-Петербурга Станислав Еремеев, занимавшийся проведением опроса родителей и учителей по итогам онлайна: «Очевидно, что разные форматы дистанта станут теперь неотъемлемой частью образовательного процесса».
Косвенное подтверждение этому можно увидеть на примере высшего образования. Например, Санкт-Петербургский государственный университет планирует начать новый учебный год в комбинированном формате. Он предполагает проведение семинарских и практических занятий очно, а потоковых лекций — с применением дистанционных технологий. Во исполнение рекомендаций по профилактике новой коронавирусной инфекции преподаватели, чей возраст превышает 65 лет, а также педагогические работники, имеющие хронические заболевания, к очному проведению занятий допускаться не будут — занятия в таком случае будут проводиться, по предварительной информации, онлайн. Кроме того, за каждой группой будет преимущественно закреплено одно помещение для проведения семинарских занятий.
Профессор и руководитель департамента страхования и экономики социальной сферы Финансового университета при правительстве России Александр Цыганов говорит, что соблазн в реализации дистанционной модели развития образования точно появится: «Но будет и много сдерживающих факторов, связанных с опасением в качестве знаний, полученных дистанционно, возможностях их проверки… Нужно учесть и инерционность системы образования, которая является одним из наиболее традиционалистских общественных институтов».