Сделки с иностранными ценными бумагами на российском финансовом рынке становятся все более популярными среди розничных инвесторов. В 2007 году, возглавив ФСФР, я предложил их прямой допуск к биржевым торгам. Принятые тогда правовые нормы долгое время пребывали в полудреме и у многих вызывали скепсис. И вот наконец настал их звездный час. Есть ли повод радоваться?
Экс-председатель ФСФР Владимир Миловидов
Фото: Из личного архива
Экс-председатель ФСФР Владимир Миловидов
Фото: Из личного архива
Я бы назвал вложения в иностранные ценные бумаги, обращающиеся на наших торговых площадках, отчаянными инвестициями. Потому что совершаются они от отчаяния. При этом они рациональны и неизбежны, так как обусловлены как глобальными трендами, так и сугубо российской спецификой.
Важнейшая среди первых — повсеместно проводимая в мире политика количественных смягчений и низких, вплоть до отрицательных, процентных ставок. Как бы эта политика ни обосновывалась, она противоестественна законам экономики и финансов. Деньги не могут стоить меньше номинала, тем более если вы их отдаете кому-то для производительного использования. Если традиционные формы инвестирования не дают желаемой отдачи, по размещенному в банке депозиту приходится платить комиссию за обслуживание, а не получать доход, то инвестор будет отчаянно искать иные способы заработка.
Сейчас таким заработком становится торговля активами с высокой волатильностью: криптовалюта, золото, сырьевые и валютные деривативы. А сама волатильность определяется не чем иным, как настроениями инвесторов. У каждого появляется шанс чуть дешевле купить, чуть дороже продать, опередив других. Не использовать этот шанс было бы непростительно и нерационально. Психологически мотивированная спекуляция становится главным движителем глобального финансового рынка.
В России эти факторы также действуют, переплетаясь с особенностями экономической ситуации и продуцируя еще большую степень инвестиционного отчаяния. Российский рынок не изобилует выбором активов, его емкость и ликвидность существенно меньше, чем у других. При этом аппетит на доход у российских инвесторов традиционно выше: накопления небольшие, риски высокие, жизнь дорожает.
В таких ситуациях обычно вырастают финансовые пирамиды и прочие виды мошенничества.
Но сегодня внимание розничных инвесторов отвлечено возможностью купить упомянутые выше высоковолатильные активы, включая иностранные ценные бумаги.
Мировой рынок растет, а российский который год испытывает давление то санкций, то падений сырьевых цен, то коронакризиса. Постоянно что-то ухудшает инвестиционную привлекательность наших финансовых инструментов и дестимулирует сделки с ними. При этом никого не волнуют ни корпоративное управление, ни ожидаемая прибыль, ни иные фундаментальные показатели предпринимательской деятельности. Просто нужно уловить момент и заработать.
Что делать в этих условиях? Запрещать и ограничивать? Быстро найдутся другие альтернативные инвестиции, которые как раз могут попасть в разряд мошенничества. Стимулировать и развивать? Все больший объем денег будет перетекать в сугубо спекулятивные сделки с активами, которые не имеют ни малейшей связи с национальной экономикой.
Есть, конечно, еще один путь — менять финансовую политику, вернуться к реалистичной оценке экономических рисков и процентных ставок и вырабатывать подходы к повышению долгосрочной доходности российских финансовых активов. Но на это приходится лишь робко надеяться.
