гастроли опера
На днях Мариинский театр уже во второй раз представил в Баден-Бадене знаменитую тетралогию Рихарда Вагнера. Отслушавший двадцать часов музыки и воочию увидевший гибель богов МИХАИЛ Ъ-ФИХТЕНГОЛЬЦ увидел конфликтную ситуацию, возникшую у театра с "Золотой маской" (см. Ъ от 29 января), с иного ракурса.
Изучая увесистую подшивку прессы по первому циклу спектаклей, случившемуся в декабре, понимаешь, что мариинский Вагнер застал местную публику врасплох. И не только потому, что у германцев принято трактовать "Кольцо" в жанре социальной драмы и обряжать героев в строгие костюмы и вечерние платья, а Валерий Гергиев и Георгий Цыпин сотворили из него красочный фантастический эпос. Большинство рецензентов как раз и сходятся на том, что смотрится тетралогия необычно, местами наивно, страшно непривычно, но завораживающе.
Гораздо важнее в суждениях Sueddeutsche Zeitung, FAZ и других крупных изданий, что, представив очень экзотичную и нетрадиционную версию вагнеровского шедевра, Мариинский театр предложил не русский сувенир, которому бы все умилились, а затем забыли, а продукт, если выражаться казенным языком, отвечающий всем международным стандартам. Показать такое "Кольцо" было бы почетно как в Мюнхене и Берлине, так и в вагнеровском заповеднике в Байройте. Причем не только благодаря именам сценографа Георгия Цыпина и дирижера Валерия Гергиева, которые являются некими "гарантами качества". Без преувеличения ошеломляющее впечатление на пресыщенную баденскую публику произвели певцы, имена которых до того здесь были практически неизвестны. Недаром авторитетная Frankfurter Allgemeine Zeitung задалась риторическим вопросом: "Какой еще оперный театр мира может позволить себе трех Брунгильд, двух Зигфридов и двух Вотанов?"
Глядя на Виктора Черноморцева, четыре вечера кряду облачавшегося в костюм злобного нибелунга Альбериха, или на Николая Гассиева, которому в связи с простудой его коллеги за полчаса до начала "Золота Рейна" пришлось выходить на сцену в роли Логе, местные жители могли подумать, что в Мариинке ничего кроме Вагнера и не пели. Видимая легкость, с которой певцы выдерживали многочасовые бои с немецким текстом и оркестровой лавиной, была тому дополнительным аргументом: и трогательная Млада Худолей (Зиглинда в "Валькирии"), и темпераментный Михаил Петренко (Хаген в "Гибели богов") не потерялись бы и в звездных составах байройтского театра или Баварской оперы. Большую вокальную стать приобрел по сравнению со своим питерским дебютом и Леонид Захожаев (Зигфрид в одновременной опере), а славное трио Брунгильд, сменявших друг друга на протяжении трех вечеров, вообще превратило действо в парад вокальных подвигов. И статная Ольга Савова в "Валькирии", и заправская вагнеровская дива театра Лариса Гоголевская в "Зигфриде", и Ольга Сергеева, с честью выдюжившая финал "Гибели богов", составили отличный "коллективный" портрет главной героини.
На двух последних операх цикла я с удивлением обнаружил, что практически все мизансцены сильно отличаются от тех, которые до того мне пришлось увидеть в Петербурге. Учитывая, что режиссерское вмешательство в судьбы героев сводилось к минимуму (и это, пожалуй, единственное, чем попрекали театр в немецкой прессе), вполне закономерно предположить, что за дело взялись сами вокалисты. "А так и есть. Сами все ставим",— подтвердил мне один из певцов. Конечно, для проекта такого уровня инициатива, пусть и грамотная, не лучший выход из положения, однако после двадцати часов, проведенных в зале, я не могу сказать, что мне так уж не хватало Юлии Певзнер и Владимира Мирзоева, значащихся режиссерами "Кольца". Дивная работа художника по свету Глеба Фильштинского, цыпинская сценография и высокий класс исполнителей почти не оставляют времени для скуки. Да и вообще трудно себе представить человека, скучающего на спектаклях Валерия Гергиева, чей темперамент в Вагнере обретает силу вулкана.
Учитывая нынешний международный резонанс, "Кольцо" не признать событием года невозможно. Отзыв Мариинкой "Кольца" из числа номинантов на "Золотую маску" сильно облегчит жизнь членам жюри и остальным номинантам на премию. Исчезновение "Чародейки" и балетов из "масочной" афиши — факт еще более прискорбный, однако при темпах, взятых Мариинским театром на освоение мирового пространства, на "Золотую маску" у труппы времени просто нет. Как ребенок вырастает из любимых штанов, так и Мариинский театр, при всех своих достоинствах и недостатках, вырос из "Маски": носил-носил, а теперь дал поносить другим.