Галерея "Дом Нащокина" всегда была неравнодушна к балетным гениям. Не так давн
Галерея "Дом Нащокина" всегда была неравнодушна к балетным гениям. Не так давно Москву разбередила устроенная "Домом Нащокина" роскошная выставка фотографий Рудольфа Нуреева: авторы — сплошь первые имена. Сейчас галерея вместе с Большим театром, New York City Ballet и агентством Val G. Production празднует 100-летие другого балетного гения — Джорджа Баланчина, устроив выставку из 100 фотографий единственного автора — Пола Колника. Он, конечно, не так знаменит, как лорд Сноудон, зато в истории и современной жизни американского балета занимает одно из главных мест. Должность официального фотографа New York City Ballet, на которой Пол Колник состоит последние 30 лет, сделала его настоящим летописцем баланчинской труппы. Эксклюзивные кадры, схваченные на репетициях, спектаклях, за кулисами, предоставляют зрителю уникальную возможность проникнуть в царство "Мистера B". Роль царицы в нем играет Сьюзен Фаррелл — любимая балерина и муза позднего Баланчина. Устроители сделали акцент на русских солистах, сыгравших заметную роль в жизни американской труппы. Михаил Барышников, протанцевавший в New York City Ballet два сезона, был застигнут бдительным Колником и во время репетиций с мэтром, и во время спектаклей. Не упущены и совсем юные Нина Ананиашвили с Андрисом Лиепой, попавшие в труппу на стажировку уже после смерти ее великого основателя. Увековечена и Валентина Козлова, экс-супруга комсомольского секретаря Большого театра, сбежавшая во время гастролей московского театра. Зафиксирован и петербуржец Игорь Зеленский, танцевавший в труппе уже в 1990-е годы.
Ряды черно-белых фотографий дополняют афиши спектаклей, документы (в том числе воспоминаниями артистов о "мистере B") и костюмы — в частности, Михаил Барышников предоставил свой костюм из баланчинских "Рубинов". В залах крутят видеоролики с фрагментами из балетов Джорджа Баланчина и показывают документальный фильм о его творчестве.
Алексей Орловский в галерее "Манеж"
Есть в российской художественной практике такой парадокс: авторы, занимающиеся актуальным искусством, не умеют рисовать, а художники, получившие классическое образование, не желают говорить современным языком. Факт исторически объяснимый. Водораздел прошел еще в 1960-е годы между "официальными" художниками и "нон-конформистами". Сегодня жестких статусных различий уже нет, и все чаще встречаются те счастливые случаи, когда современный мастер свободно пользуется всеми богатствами пластического языка. К Алексею Орловскому это относится в полной мере. Художник делает смелые коллажи, соединяя размытость старых фотографий и штампованную четкость упаковок от чая, винных этикеток "Южной ночи". Во всем этом видны усвоенные уроки Фаворского, экспрессионистов, Джаспера Джонса, Ротко, и Раушенберга — плюс собственные, Алексея Орловского, живописные достижения.
