премьера театр
В Театральном центре на Страстном состоялась премьера спектакля "Сон в летнюю ночь" в постановке короля театрального трэша Владимира Епифанцева. Текст программки, написанный драматургом Олегом Шишкиным, стращал "разрушительным оргазмом", "сексуальными хищниками", "кровавым паштетом" и прочими прелестями жанра. Побывавшая на премьере ИРИНА Ъ-КУЛИК сочла, что на самом деле спектакль — зрелище высококультурное.
Для постановки шекспировской комедии актерам Владимира Епифанцева почти не пришлось разучивать текст — от силы пару сцен, тех, где афинские влюбленные блуждают по лесу в поисках ответа на сакраментальный вопрос, почему любовь ну никак не может быть взаимной. Да и эти слова звучат не со сцены, а с видеоэкрана. Там летняя ночь превращена в зимний день. Парочки блуждают по снегу и, не ограничиваясь разговорами, картинно дерутся. Деметрий бьет морду Лизандру, Гермия таскает за волосы Елену. Сугробы и лица вскоре обагряются кровью, чей фиолетовый оттенок неопровержимо свидетельствует о том, что во время съемок видео использовался свекольный сок. Все вместе напоминает классические ролики питерского некрореализма.
Непосредственно на сцене колышутся красные занавесы и сомнамбулические девы, словно кожу, срывают с себя покровы из медицинской марли. Демонический персонаж в золотом клоунском колпаке и с золотым же картонным носом откровенно фаллического вида эротично шепчет и рычит в микрофон английские фразы, превратившиеся в ворожбу чернокнижника. А Гермия с Еленой в красных чулках предаются томным лесбийским ласкам. Режиссер словно бы предлагает две версии ответа на сакраментальный вопрос, кем был Шекспир. Великий бард у него то автор балаганных представлений, для которых на лондонских скотобойнях скупались галлоны бычьей крови, то крутой эзотерик, последователь алхимика Джона Ди. Вместо шутовской ослиной головы тут фигурирует козлиный череп с огромными витыми рогами. А актер-стена, сквозь которую разговаривают разлученные Пирам и Фисба в спектакле афинских ремесленников, превратился в объект, достойный то ли выставки современного искусства, то ли садомазохистского шоу. Распевающая барочную арию "госпожа" в белом кринолине и черных ботфортах выкатывает на сцену затянутую марлей раму — сквозь слои бинтов угадывается распятая на раме обнаженная по пояс "рабыня". Влюбленные, как вампиры, яростно срывают с нее бинты и впиваются губами в беспомощное тело.
Несмотря на декларативную эротику, жестокость и прочие аффекты, "Сон в летнюю ночь" Владимира Епифанцева — зрелище почти стерильное и на удивление хорошо сделанное: андерграунд не оборачивается досадной любительщиной. Разновидность трэша, которую практикует модный режиссер, апеллирует вовсе не к подсознательным импульсам и низменным инстинктам. Владимир Епифанцев явно адресует свое зрелище насмотренной и начитанной культурной публике. Спектакль буквально напичкан киноцитатами — тут и "Восставшие из ада", и "Клетка", и, естественно, Дэвид Линч.
Не обошлось и без экзотических культурных меньшинств — на премьеру явились настоящие готы. "Почему у тебя лицо такое печальное, как будто трагедию посмотрела?" — поинтересовалась по окончании шекспировской комедии одна облаченная в черные кружева и цепи дева у своей столь же сумрачной подруги. Готическая леди, судя по всему, плакала от счастья.