Обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Буткевич рассуждает, могут ли исчезнуть из музеев картины с этим явлением природы в связи с события вокруг мороженого «Радуга», а также о праве современного художника использовать эпатирующие образы в творчестве.
Фото: Государственная Третьяковская Галерея
Фото: Государственная Третьяковская Галерея
Я всегда говорил вам, что актуальное искусство отличает провокативность — это его характерная черта, кстати, отличающая искусство современное от творчества наших современников. Ведь, в конце концов, люди, закончившие Академию Глазунова или продающие свои творения на Крымской набережной, тоже являются «современными художниками» — они работают сейчас.
Так вот, вернемся к провокативности, как к непременному качеству работы любого настоящего художника-новатора. Внезапно на это качество взглянули с неожиданной стороны. И неожиданный персонаж — Екатерина Лахова, глава Союза женщин России. Я, честно говоря, думал, что нет уже давно такого союза, однако вот он! И его 72-летняя глава, бессменный депутат Госдумы почти всех созывов, которая ополчилась на символ радуги в произведении промышленного дизайна — рекламе мороженого. Вот, что она говорила, дословно: «У меня отношение к радуге отрицательное, как и к свастике, которую на сегодняшний день запретили».
Я не собираюсь обсуждать психотип человека, который ненавидит радугу. Я о другом — о праве современного художника, да и любого современного человека использовать образы, эпатирующие публику. Тут к месту вспомнить Дэмиена Херста, одного из самых заметных художников нашего времени, у которого две излюбленных темы в творчестве. Бабочки, как символ быстротечности бытия, символ смерти; эксплуатация этого образа давно вызывает ненависть зоозащитников. Пока Херст справляется с ними. А вот второй его любимый образ — радуга, как символ возрождения и радости. Справится ли британский автор с «отрицательным отношением» Екатерины Филипповны, не знаю. Она вот легко сумела донести свою позицию до нашего президента. А там и до принятия соответствующих законов недалеко.
Мне интересно, что будет с картинами русских классиков, многие из которых в госмузеях — снимут из экспозиции? От греха подальше… Вот работа Айвазовского «Радуга» 1873 года из коллекции ГТГ: шторм, люди в гибнущей лодке, рефракция на переднем плане, как символ надежды на выживание.