премьера кино
В кинотеатре "Пушкинский" прошла премьера боевика "Сокровища Амазонки" (The Rundown). Это коммерчески безуспешная попытка сделать официального преемника Арнольда Шварценеггера из матерого человечища по кличке Скала — бывшего профессионального рестлера Дуэйна Джонсона. Их сравнительный анализ провела ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
После пары серий "Мумии", где Джонсон бегал скорпионьим царем на шести ножках, он пошел на повышение и в "Сокровищах Амазонки" превратился в прямоходящего — в вышибалу долгов, работающего на владельца ночного клуба. Клуб этот посещают кандидаты в губернаторы, и один из них, с до боли знакомым лицом, даже приветственно делает ручкой нашему герою и бормочет что-то ободряющее терминаторским басом. Скала отвечает ветерану неискренней улыбкой: на самом деле его персонаж не хочет быть Терминатором, а мечтает о карьере в сфере общепита, и в первых кадрах мусолит записную книжечку, пытаясь изобрести рецепт грибного ризотто. Муки кулинарного творчества заканчиваются накорябанным на странице итальянским названием трюфелей, после чего креативная энергия героя иссякает. Гораздо бойчее он рассуждает о боксе, доказывая, что Мухаммед Али непременно сборол бы Майка Тайсона. Себя-то, конечно, он самонадеянно идентифицирует с хитрым Али, порхавшим, как бабочка, и жалившим, как пчела, но на деле проявляет себя как довольно неповоротливый шкаф с пустой антресолькой.
Чтобы открыть свой ресторан, герой должен заработать первоначальный капитал, выполнив задание босса. Тот посылает человека-скалу на поиски своего сына в Бразилию, которую авторы фильма представляют со слов донны Розы д`Альвадорец: там в лесах живет много диких обезьян. Есть, впрочем, подозрительно романтическая история о том, как режиссер (40-летний бывший актер Питер Берг) с продюсером будто бы искали натуру в настоящих дебрях Амазонки, где гостеприимные аборигены быстро наставили на них пушки и отобрали все ценности. После этого местом съемок были благоразумно выбраны Гавайи, на чьей щедрой земле деревья плодоносят конфетами "Баунти" и родятся такие колоссальные человеческие экземпляры, как Дуэйн Джонсон. Сколько бы его героя ни колотили, ни швыряли с высоты и ни подвешивали вверх ногами, ничего ему не делается, только обтягивающая этот бочонок с тестостероном майка теряет первоначальную белизну, и на ней появляются аккуратно вырезанные дырочки правильной геометрической формы.
На лесных разбойников, похитивших и компьютер со сценарием, можно свалить преобладание диалогов типа "Заткнись".— "Сам заткнись". А то, что безумный злодей Кристофера Уокена, начальник Амазонки и эксплуататор трудового народа, бредит про Зубную фею и свои молочные зубы, актер, видимо, сам придумал, и это по крайней мере смешно. В отличие от шуток про сексуально озабоченных макак и про трудность опрятного мочеиспускания со скованными сзади руками, этот юмор в духе "Американского пирога" начинается, когда на экране появляется Шон Уильям Скотт, идиотничающий в роли разыскиваемого сына. Единственно для проформы вписана в сюжет знойная барменша (Розарио Доусон), по ночам занимающаяся революционной борьбой: между ней и героем Скалы происходит неохотный флирт, но по-настоящему прикорнуть на груди утеса-великана ей так и не доводится. Немудрено: влюбиться в этого неуклюжего качка еще сложнее, чем в Терминатора. Не будем придираться к словно высеченному в скале лицу артиста, с него воду не пить, и неумение выражать оттенки эмоций — для героя боевика не большая трагедия. Сильнее огорчает другое: могучее телосложение Скалы настолько негармонично и антихудожественно, что по сравнению с молодым преемником Арнольд Шварценеггер даже в свои 57 кажется статуей Праксителя.