Пионеры вешали скворечники… Кому-то эти слова вовсе не знакомы, кто-то вспомнит, как советские школьники делали домики для тех птиц, кто не вьет гнезд, а селится в дуплах. Пионеры ушли в небытие. Их заменили более профессиональные защитники птиц: биологи, натуралисты, орнитологи и просто любознательные любители природы. И дело не ограничилось скворечниками.
Три подкидыша из Кемерово и один родной птенец в дуплоне, после высадки приёмных
Фото: Фото Лены Шнайдер
Три подкидыша из Кемерово и один родной птенец в дуплоне, после высадки приёмных
Фото: Фото Лены Шнайдер
Но, например, длиннохвостой неясыти сложно найти дупло по размеру, особенно в молодом лесу: приходится занимать менее защищенные места — на сломанном стволе дерева или в старом гнезде коршуна или канюка. Или откочевывать в старые застойные леса с дуплами или со сломанными стволами, но там меньше пищи. Это в молодых лесах мышей видимо-невидимо. Люди помогают дуплогнездникам поселиться не в старом вороньем гнезде, а в крепком и надежном дуплоне из толстых сосновых досок.
Уральская ведьма следит за тобой
Фото: Фото Лены Шнайдер
Фото: проект по поддержанию генофонда нативной популяции Алтае-Саянского балобана
Один из инициаторов развешивания искусственных гнездовий, директор Института молекулярной и клеточной биологии СО РАН академик РАН Игорь Жимулев рассказал, что два вида птиц, населявших территорию России, были практически уничтожены. Первая птица — овсянка золотая, или дубровник. Этот вид еще в 1980-е годы отлавливали и употребляли в пищу в Китае, где их целыми авоськами дарили на свадьбу молодоженам. А около 15 лет назад во Франции массово истребили скворцов. Они прилетали туда в октябре на зимовку многими тысячами и выклевывали какой-то особенно дорогой сорт винограда, поэтому французские фермеры терпели убытки. Кроме того, под деревьями на бульварах в Ницце и других городах было невозможно пройти, чтобы не испачкать одежду — столько скворцов сидело на ветках. Большинство их отловили и съели. Так что скворечники в России теперь массово строить особо и не для кого.
— В 2008 году орнитолог Игорь Карякин, крупнейший специалист по хищным птицам, предложил научным сотрудникам нашего института, биологам Олегу и Наталье Андреенковым, повесить домики для сов в пятнадцати местах в Академгородке, где были замечены длиннохвостые неясыти,— вспоминает Игорь Жимулев.— Мне захотелось приблизить к месту человеческого проживания такую дикую и даже страшную хищную птицу. Неспроста по-латыни она называется Strix uralensis — ведьма уральская. Размах ее крыльев — почти 1,5 м, пальцы на лапах толстые, с огромными мощными когтями. Ловит она и птиц, и мышей, и белок, и жаб. Нападает и на собак, и даже на человека. Особенно опасна длиннохвостая неясыть бывает во время роста птенцов и появления слетков. Пару раз после проверки совятников нам быстро приходилось ехать в больницу, чтобы ставить одному из раненных совой энтузиастов прививку от столбняка. После этого все стали ездить на такие мероприятия в закрытых мотоциклетных или хоккейных касках. А сейчас, с появлением миниатюрных видеокамер, уже не нужно так рисковать и подвергать стрессу птиц.
Игорь Жимулев рассказал, что совята обычно не вылетают, а в буквальном смысле уходят из гнезда, еще не оперившись. Они вылезают на край домика и переходят с ветки на ветку, постепенно расходясь по лесу. Если такой неоперившийся птенец доходит до человеческой лесной тропинки, это может быть опасно для людей: самки неясыти в это время очень агрессивны. Вы можете не видеть ни птенца, ни его мать, но сова видит и слышит вас.
Совятники и пустельжатники
— Больше всего домиков мы повесили для длиннохвостой неясыти и пустельги,— рассказывает натуралист Лев Урусов.— Для них достаточно 5–6 м, легко подняться с помощью складной лестницы. Но у разных птиц разные требования к месту гнездования, так называемый гнездовой стереотип, включающий выбор биотопа, высоту и размеры ящика или платформы. Есть виды, которые гнездятся очень высоко или выбирают труднодоступные места среди скал. С ними работают люди, имеющие альпинистскую подготовку. Обычно в развеске домиков и платформ участвуют несколько человек: тяжелые конструкции поднимаются с помощью веревок и блоков. В этой работе много интересного. Когда узнаешь, что редкий вид птиц можно привлечь на гнездование, установив подходящие домики, появляются желание и азарт. И конечно, очень радостно видеть птичью семью, которой пригодился результат твоей работы.
Чтобы проще было понять, пришелся ли домик по вкусу птицам, к нему периодически подходят с многометровым удилищем и аккуратно опускают камеру в дуплон. Дуплонов — сотни, они расположены по всей Новосибирской области, иногда в 100 км друг от друга. Камера, закрепленная на вершине удилища, по Wi-Fi передает на телефон картинку. Если дуплон оказывается заселен, в него можно поставить стационарную камеру, транслирующую видео в сеть. Съемки с нее могут пригодиться всем, кто изучает животных: от юннатов до ученых. Камера показывает обычную жизнь диких птиц в гнезде, которую нельзя увидеть другими способами. Так можно узнать о частоте кормлений и рационе птиц, понаблюдать их общение, услышать звуки и узнать, что может вмешаться в их жизнь и уничтожить ее. В прошлом году в одном из пустельжатников четверо птенцов погибли, съев отравленную мышь, принесенную родителями с ближайших полей.
— Первые онлайн-трансляции из совятников, в которых выводили потомство длиннохвостые неясыти, в Новосибирской области были в 2014–2015 годах,— говорит Лев Урусов. Меня тогда очень впечатлила возможность заглянуть домой к диким совам через интернет. Имея опыт разработки телекоммуникационного оборудования, я построил свой вариант системы наблюдения. Переделка дешевых IP-камер сократила состав необходимого оборудования, его стоимость и энергопотребление, что было весьма кстати для проекта, реализуемого на собственные средства. Всегда есть риск кражи или уничтожения камеры. В прошлом году состоялись пробные эфиры, а в этом сезоне работают более удобные камеры со стабильным качеством изображения. Все развешенные дуплоны зафиксированы по точным координатам в системе веб-ГИС. Фотонатуралисту становится доступна проверка вывешенной группировки. Мы хотим, чтобы проект приносил максимум пользы сообществу и науке, и понимаем, что на ежегодный мониторинг у нас возможностей не хватит, а другим бердвотчерам это может быть интересно. Главное, чтобы они не забывали заносить данные в веб-ГИС.
Чтобы проверить домик на высоте 6 м, нужно телескопическое удилище с Wi-Fi-камерой, подойдет и смартфон. Проверка становится для птиц практически бесстрессовой. Совы продолжают сидеть на кладке, если не шуметь под ящиком.
Нестбоксеры и бердвотчеры
Лена Шнайдер лезет в дуплон в новосибирском Академгородке – высаживать совят
Фото: Фото Дмитрия Штоля
Лена Шнайдер лезет в дуплон в новосибирском Академгородке – высаживать совят
Фото: Фото Дмитрия Штоля
Натуралисты, развешивающие дуплоны, называют себя нестбоксерами. Это калька с английского: nest — гнездо, boх — ящик. Нестбоксингом занимаются энтузиасты на свои средства или за счет грантов российских и зарубежных благотворительных фондов. А еще есть натуралисты, которые следят за заселением дуплонов, количеством отложенных яиц и дальнейшей судьбой птенцов, пока они не покидают гнездо,— бердвотчеры. Часто это одни и те же люди. В России их всего несколько десятков.
Наблюдателей птиц в более широком смысле гораздо больше, чем тех, кто следит за их жизнью в дуплонах. Бердвотчеры рассказывают, какие птицы уже прилетели и сколько вывели птенцов, у кого разорили гнездо или погиб родитель. В птичьем гомоне они различают партии и могут посчитать голоса. Они видели, как скворец принес самке ветку цветущей черемухи и как трясогузка, защищая гнездо, прогнала огромного коршуна.
Искусственные сооружения часто оказываются удобнее, чем заброшенные чужие гнезда, и намного лучше защищены, поэтому птицы при их появлении переселяются туда. Это облегчает задачу исследователям: естественные гнездовья удается найти далеко не всегда.
Если следить за заселением дуплонов и возрастом птенцов, можно подобрать осиротевшим птенцам приемную семью. Этим занимается Центр реабилитации диких животных под руководством орнитолога Елены Шнайдер — ей везут на лечение птиц со всей Сибири. Маленькие птенцы подрастают дома у волонтеров, ожидая момента возвращения в природную среду. Обычно малышей-потеряшек или сироток подсаживают к приемным родителям, и те с радостью за ними ухаживают. Елена — специалист по подсадке осиротевших соколят и совят к приемным родителям.
— Очень важно успеть подсадить таких птенцов, пока гнезда не опустели и нативные детки от своих родителей еще не разлетелись,— рассказывает Елена Шнайдер.— Только родители могут научить малышей охотиться и защищаться. Если же птенцы по каким-то причинам не были готовы к подсаживанию — например, нуждались в долгом лечении, то без этапа родительского обучения вероятность их выживания в дикой природе невелика. В зарубежных и наших центрах реабилитации подросших птенцов хищных птиц обучают охоте — подбрасывают им живых цыплят или перепелов. А для обучения защите от естественных врагов в заграничных центрах могут запустить в вольер большого филина, предварительно надев ему на когти мягкие шарики и крепко завязав клюв.
На прошлой неделе Елене привезли из Кемерово трех совершенно здоровых совят, у которых тяжело травмировалась мать, и все трое были оперативно подсажены к новым родителям. И хотя предыдущие, родные птенцы только что вылезли из дуплона, приемные родители с энтузиазмом принялись кормить новых приемышей.
— В окрестностях Новосибирска работы по сооружению гнездовий имеют по большей части спортивный интерес, поскольку тут мы никого не спасаем как вид, а просто повышаем выживаемость, отрабатываем методики, наблюдаем,— пояснила Елена.— Допустим, можно ли протянуть дуплоны цепочкой и переселить птиц из одного ландшафта в другой, если там хорошая кормовая база. А вот в экспедициях Российской сети изучения и охраны пернатых хищников мы вешаем дуплоны с совершенно конкретными целями: сохранить исчезающие виды — сокола-балобана и степного орла. В степях Южной Сибири, где они живут, птенцов часто съедают филины, их убивают град, холод и дождь, а их гнезда сдувает ураганным ветром. Этим, в частности, очень активно занимается наша группа под руководством Игоря Карякина, чьи работы в двух словах не описать. К сожалению, соколов ловят браконьеры, которые продают их как ручных охотничьих птиц. И соколы, и орлы во множестве гибнут на линиях электропередачи, устраивая короткое замыкание касанием фазы своими большими крыльями. В Новосибирске тоже есть редкий краснокнижный вид сокола — сапсан, самое быстрое живое существо в мире: он развивает при пикировании скорость до 330 км/ч. В последние годы эта уникальная птица постепенно начала внедряться в города, осваивая вместо скал крыши высотных домов. Мы с удовольствием наблюдаем за ее успехами и пытаемся создать ей более безопасные условия, развешивая дуплоны и для нее, ведь даже у сапсанов есть враги.