премьера кино
Фильм Софии Копполы "Трудности перевода" считается одним из лучших в нынешнем киносезоне, удостоен приза в Венеции и номинирован на "Золотой глобус". В общем, заслуженно. АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ разочарован только одним: качеством русского дубляжа.
Он — голливудский ветеран, уже выходящий в тираж: в это легко поверить, поскольку его играет Билл Мюррей. Она — тоже американка, молодая замужняя особа, томимая духовными поисками. Как ни странно, и в это веришь, ибо ее играет Скарлетт Йоханссон — новая харизматичная звезда, не похожая ни на какую другую. Они встречаются в токийском отеле Park Hayatt, который больше напоминает космический корабль, парящий над мегаполисом. Боба Харриса (так зовут ветерана) зазвали сюда за хороший гонорар, чтобы снялся в рекламе виски "Сантори", кося то под Синатру, то под Бонда. После унизительных съемок он страдает бессонницей, бездарно напивается в баре, переключает телеканалы с чужими лицами и чуждым языком. Она, Шарлотта, мается от безделья с мужем-фотографом, тоже не спит ночами, днем смотрит достопримечательности, но ничего не чувствует.
Герою с героиней остается только сблизиться — несмотря на разницу в возрасте и опыте. Но до секса или хотя бы робких поползновений дело дойти не спешит: так велит жанр, который называют комедией-драмой или еще, довольно неуклюже, романтической комедией. Фильм так и завис бы в этом межеумочном жанровом пространстве, если бы в нем не было третьего героя, замыкающего любовный треугольник. Нет, это ни в коем случае не убогий муж Шарлотты и не жена Боба, требующая из-за океана, чтобы он выбрал цвет паласа для спальни. И даже не певица из бара, с которой Боб вступает в случайную связь. Третий герой — это сам город Токио, который создает между героями особый режим притяжения-отталкивания, не дает им ни окончательно сойтись, ни разбежаться в разные стороны. Город, где островки средневековых традиций потонули в океане виртуальной реальности, среди рекламных экранов, искусственного света, компьютерных игрищ и дебильных телешоу, среди сумасшедшего дизайна фьюжн-суши-баров и дискотек. Среди вязкой человеческой массы оттягивающихся ночами клерков-сомнамбул. Город-монстр, город будущего, которое давно стало настоящим. Город-космополит, где доведены до гротеска все мировые безумства и моднейшие тренды.
Герой Билла Мюррея, возвышающийся на полметра над токийской толпой, не понимающий ни бельмеса, несмотря на рой переводчиц, подопытный кролик, заброшенный на диковинную планету, жертва одновременно экзотики и глобализации. Лежа в гостинице, он прислушивается к звукам ползущих в его комнату змеиных факсов и мечтает вырваться сначала из этой комнаты, из отеля, потом из города, потом из страны. Странно только одно: что в фильме ни разу не зазвонил мобильник. Может, для японцев сотовая связь — уже пройденный этап?
Япония как навязчивая идея, влекущая и пугающая,— тема многих недавних французских фильмов ("Страх и трепет") и фильмов американских ("Убить Билла"). София Коппола берет ее как данность и поворачивает под лирическим углом, чтобы тем более очевидными стали трудности перевода при легкости взаимопонимания на уровне масскульта: недаром здесь как рыба в воде чувствует себя одноклеточная режиссерша-американка, рассказывающая первому встречному, как ей помогают сохранить фигуру анорексия и метаболизм.
Боб и Шарлотта при всем его цинизме и ее потерянности не одноклеточные, они хранят память о какой-то другой жизни — то ли прошлой, то ли будущей. В этом смысле фильм действительно не лишен романтики, хотя она, как виски содовой, сильно разбавлена юмором. "Почему японцы так смешно говорят, не произнося половину букв?" — "Для смеха. Мы им не кажемся смешными, а веселиться же надо". Увы, добрая половина запасов юмора утеряна на стадии русского дубляжа. Даже если работает текст, утрачены интонации, не совпадают голоса, лишенный синхронности диалог грозит убить картину, которая выживает только чудом. Видно, и здесь трудности перевода чуть не стали роковыми.