Александр Лукашенко попросил оппозицию не занижать его рейтинг. По словам белорусского президента, за него готовы проголосовать большинство граждан страны, а не 3%, как утверждают его оппоненты. При этом в разгар политического кризиса Лукашенко вместе с сыновьями летит в Москву на парад Победы. Обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался о том, как в этой ситуации российское руководство будет выстраивать отношения с белорусским лидером.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
За полтора месяца до президентских выборов, которые грозят стать самыми сложными для Александра Лукашенко за всю его карьеру, президент Белоруссии летит в Москву на парад Победы. И перед властями России встает вопрос, как выстраивать отношения с лидером соседнего и пока еще союзного государства, который столкнулся с беспрецедентной мобилизацией своих противников и небывалым ростом недовольства, столь непривычным для стабильной и терпеливой республики.
Рассуждая об отношении Кремля к белорусскому кризису, надо учитывать три момента. Первый — эмоциональный. Между Путиным и Лукашенко, как утверждают осведомленные люди, никогда не было особо теплых отношений и глубокой личной симпатии. А в последнее время складывается впечатление, что, как только речь заходит о Москве, белорусский лидер вообще теряет тормоза. Как будто Лукашенко специально ведет себя так, чтобы спровоцировать Кремль на жесткую реакцию.
С начала года было уже, кажется, все: и едва прикрытые личные выпады в адрес российских руководителей, и демонстративная покупка американской и саудовской нефти в разгар мирового энергетического кризиса, когда именно с США и Саудовской Аравией Москва вела ценовую войну, и обвинения «Газпрома» во вмешательстве в белорусские дела и чуть ли не подготовке «майдана».
Привыкнув за долгие годы к тому, что Москва позволяет ему гораздо больше, чем лидеру любого другого государства, Лукашенко вошел во вкус и не может остановиться, не контролируя ни себя, ни своих чиновников, ни свои пропагандистские СМИ.
При выработке отношения Москвы к белорусскому кризису обида и раздражение поведением Лукашенко могут стать одним из факторов, который, по-видимому, придется учитывать.
Второй момент я бы назвал морально-эстетическим. То, как белорусские власти ведут себя сегодня в отношении оппонентов президента и их родственников, вызывает отторжение и брезгливость. Задержание двух основных альтернативных кандидатов под явно надуманными предлогами. $900 тыс., которые нашли за диваном у одного из них — Сергея Тихановского. Причем нашла почему-то лишь третья следственная бригада, а две предыдущие, обыскав дом, ничего не обнаружили. Непотребное, недостойное давление на жену Тихановского с угрозами детям. Абсурдно звучащие обвинения в адрес другого кандидата, Виктора Бабарико в том, например, что он собирается вывезти из страны те самые картины белорусских художников, которые он до этого скупал по всему миру, чтобы доставить в Минск и выставить в музее. Все это настолько неумело, примитивно, местечково, провинциально, что публично поддерживать такие методы было бы совсем уж неприлично.
Но есть и третий момент, который наверняка будет учитывать Кремль, определяя свой курс на белорусском направлении,— политико-прагматический. При всей своей специфике Лукашенко — уже привычный, даже в своей импульсивности и непредсказуемости он предсказуем. За 26 лет с ним научились вести дела (хотя далеко не всегда научились его переигрывать). К тому же Лукашенко, несмотря на все попытки заигрывать с Европой и США, для Запада все равно чужой. У белорусского президента такой послужной список, что его там если и ждут, то только в Гааге, приготовив одну из камер. И в глубине души Лукашенко это, конечно же, понимает. А стало быть, при всех капризах и выпадах пойти на настоящий конфликт с Москвой, на разрыв он не может себе позволить.
А вот если к власти в результате выборов или белорусского «майдана» придет кто-то из его оппонентов, нет уверенности, что особые связи Минска с Москвой удастся сохранить.
Тот же Виктор Бабарико, основной конкурент Лукашенко, в интервью польской газете назвал основными вехами истории своей страны коронацию основателя Великого княжества Литовского Миндовга в XIII веке и провозглашение Белорусской народной республики в 1918 году. Это знакомый дискурс белорусских национал-патриотов, всячески противопоставляющих себя и свою историю России.
Лукашенко с его ностальгией по советскому наследию, по единой стране в идеологическом плане Кремлю, конечно, ближе. Потому что альтернативой ему вполне может стать то, что мы наблюдали в Белоруссии до 1994 года, когда едва ли не главным днем воинской славы в стране считалась битва под Оршей в 1514 году, представленная как эпохальная победа белорусских войск в составе Великого княжества Литовского над русской армией. Причем белорусские «патриотические» источники упорно повторяют чушь, будто эта армия насчитывала аж 80 тыс. (немыслимая по тем временам численность, превышающая реальные цифры раз в шесть или семь). Забывается и тот факт, что победу под Оршей обеспечили вовсе не литовские отряды и растворенные в них белорусы, а польская конница и наемная германская пехота.
В общем, в случае свержения Лукашенко нельзя исключать, что весь этот маразм вновь овладеет умами, а развитие событий может пойти по украинскому сценарию. Когда геополитическую ориентацию, отношения с Москвой и взгляд на историю будет определять «патриотически настроенная интеллигенция». Как у нее это получается, уже шесть лет можно наблюдать на примере Киева.
Поэтому наиболее вероятным мне кажется такой вариант: взвесив все за и против, из всех возможных белорусских зол в Кремле в итоге выберут зло привычное — Александра Григорьевича Лукашенко. А вот будет ли этого достаточно для его итоговой победы — отдельный вопрос.