Древнерусские новости

Новый археологический сезон в Великом Новгороде обещает стать одним из самых результативных за всю историю экспедиции, которая систематически трудится здесь почти век. «Огонек» прочитал новые берестяные грамоты, обнаруженные при раскопках, и понял, почему за работами российских ученых следит весь мир.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Елена Бабичева

Так обычно начинаются приключенческие фильмы. Представьте вырытый котлован прямо напротив Новгородского кремля — Детинца. Десятки людей планомерно и настойчиво копают лопатами и совочками. Кто-то водит металлоискателем. Кто-то, взяв в руки срезанный слой земли, тщательно перебирает его до состояния пыли.

И вот — о чудо! — сквозь слой земли и толщу веков в руках оказывается свернутый рулончик — берестяная грамота. А ведь чтобы добраться до этой находки, археологам пришлось недавно, во время карантина, спасать раскоп от разбушевавшейся стихии.

Сначала несколько недель лило, потом прорвало ливневую канализацию, и весь фронт работ затопило, потом из берегов вышел Волхов — главная река Новгорода. А потом наконец наступило лето, закончился карантин — и работа пошла.

Нынешний сезон, который пришлось сдвинуть из-за пандемии, для Новгородской археологической экспедиции института Археологии РАН (она работает здесь с 1930-х), складывается крайне удачно. Ученые уже обнаружили свыше полутора тысяч археологических находок (обычно за весь сезон удается найти порядка двух тысяч). Во время раскопок на Софийской набережной Великого Новгорода были обнаружены остатки деревянной башни, боевой топор, шахматные фигуры, печать посадника Федора Даниловича и девять новых берестяных грамот. Именно они проливают свет на то, как была устроена жизнь средневекового города. Ничего подобного этим источникам сведений о жизни в древности ни у нас, ни в других странах нет.

— В этот раз я промывала найденную бересту и вдруг различила на ней буквы. Пригляделась, а это берестяной свиток XIV века! Эмоции очень сильные, хотя самые первые берестяные грамоты я нашла на раскопках в Торжке 25 лет назад,— делится ощущениями руководитель Новоторжского отряда Новгородской археологической экспедиции Института археологии РАН Наталья Сарафанова.— Тогда я, правда, была еще студенткой технического вуза и на раскопки попала, можно сказать, случайно. Но найденная грамота настолько впечатлила, что я ушла в археологию.

Что ищут российские археологи в иракских болотах

Одна из найденных в этом сезоне грамот — два берестяных листочка — оказалась завещанием. Из того, что уже удалось прочитать, ясно: автор завещания перечисляет своих должников и поручает родственникам взыскать с них долги — деньги, соль, мясо и зерно. У двух должников — братьев Иринарха и Ивана — даже указано место жительства: Черницына улица в Людином конце, расположенном к югу от Новгородского кремля.

Интересно, что топография улиц в Новгороде не изменилась за столетия, и средневековая Черницына улица совпадает с современной.

— Раскоп позволил увидеть повседневную жизнь средневекового Новгорода. Мы обнаружили часть городской усадьбы второй половины XIV — первой половины XV века, огороженную частоколом,— рассказывает «Огоньку» заместитель директора Института археологии РАН Петр Гайдуков.— Судя по остаткам построек и находкам, здесь велась очень интенсивная застройка, остались мощнейшие следы пожаров, некоторые удалось связать с теми, которые упоминаются в летописях XII–XIV веков.

СМС тысячелетней давности

Что же это такое, берестяная грамота? Небольшой кусочек березовой коры, внутренняя сторона которой испещрена словно бы иероглифами — чередой знаков и засечек: пробелы между словами появились в русском языке не раньше XVI–XVIII веков, а до этого — сплошной смысловой частокол. Такими посланиями, очень похожими на современные эсэмэски, обменивались жители Древней Руси, причем самая ранняя датируется началом XI века, а самая поздняя — XV веком. Находят их прямо в земле, как правило, свернутыми в свиток. Развернешь его — и словно переносишься на сотни лет назад.

Встречается и деловая переписка, и любовные письма, и короткие указания членам семьи. Первые письма, которые нашли в Новгороде, содержали: приказ купить корову и «немецкую соль»; просьбу привезти медвежьи шкуры; жалобу на то, что кони потоптали пшеницу; древнерусские загадки; плач, что соседи отняли скошенное сено; просьбу к жене прислать забытую рубашку; детские рисунки, а недавно было найдено оригинальное письмо о краже бобров.

Из берестяных грамот нам стало известно о бытовых привычках древних новгородцев, об их одежде, ремеслах, рационе питания. Скажем, в одной из грамот (примерно 1120 год) впервые во всем славянском мире упоминается колбаса.

Кстати, ученые находят много личных писем, написанных женщинами сыновьям или мужьям. Это поначалу казалось невероятным, потому что совершенно противоречило представлениям о тотальном невежестве населения Древней Руси. Женщины здесь не только обучались грамоте с детства, но и имели весомое положение в обществе. Судя по грамотам, они могли заключать договоры, выступать в судах по финансовым вопросам, вести торговлю или ростовщическую деятельность. Комплекс семейных писем уникален прежде всего тем, что по нему можно проследить словесные привычки одного человека, его приемы, стиль, а значит, более достоверно воссоздать ушедший мир.

Обычно грамоты сначала читают лингвисты: хотя и буквы знакомые, и слово можно прочитать, но его смысл не всегда ясен. Сегодня новым направлением в лингвистике стало воссоздание не просто языка, а целых коммуникативных ситуаций, изложенных в древних текстах. По сути, из отдельных предложений составляется особый метатекст, который дает прикоснуться к картинам средневековой жизни. И здесь берестяные грамоты позволяют России занять достойное место среди мировой науки.

Исследование коммуникативных систем древнего времени — передний край современной гуманитарной науки. Изучая стиль и язык древней переписки, ученые предположили, что по менталитету жители средневекового Новгорода были намного ближе к нам, чем кажется на первый взгляд. Об этом говорит удивительный лаконизм берестяных грамот: жителям мегаполиса нужно думать быстро, а изъясняться коротко.

Мать сыра земля

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Отдельный вопрос — как все это могло сохраниться практически в первозданном виде? Ответ есть: оказывается, благодаря новгородскому климату. Земля здесь буквально пропитана водой, на это, кстати, сетуют как сегодняшние жители, так и жители Древней Руси: только начнешь копать подвал, как он тут же заполняется водой. Но именно эта «сыра земля», которую археологи называют «влажный слой», оказалась идеальным местом для хранения хрупкой бересты. Здесь под насыщенной влагой землей существует своеобразная подпорка в виде глины или суглинка, которая не пропускает воду. Все, что попадает в этот слой, надежно консервируется, потому что сюда совсем не попадает кислород. Благодаря этой невероятной особенности веретено выглядит так, словно его только что туда положили. Берестяные грамоты — словно их только что написали. Кожа, керамика, кости — все будто бы сегодняшнее, а на самом деле им по 5–6 столетий. Правда, железо переносит влагу чуть хуже, но его достаточно почистить — и можно пользоваться.

Таких городов с влажным слоем в России очень мало: Торжок, Ярославль, Ростов, еще несколько, где тоже были обнаружены единичные грамоты. Новгороду в этом смысле повезло: здесь и вода, и низина, и озеро Ильмень. Кстати, в Москве во время реконструкции Красной площади тоже была найдена берестяная грамота, которая сегодня известна как самое длинное берестяное послание в мире, состоящее из 370 слов. В письме — опись имущества состоятельного представителя московской знати, выходца из Золотой Орды Турабея.

При этом исследователи знают: находки, извлеченные из влажного слоя на поверхность, начинают сохнуть и рассыпаться буквально на глазах. Поэтому до начала реставрационных работ их хранят во влажной среде.

— Изучая именно новгородский влажный слой, мы можем обнаружить целые предметы, в то время как в других городах Древней Руси — лишь их фрагменты,— говорит Наталья Сарафанова.— Мы видим, как развивались строительные традиции. Видим, как рубили дерево, какие элементы строительства использовали — где-то, например, строили сени, где-то — крыльцо, видим, как делали фундамент на таком неустойчивом грунте. Не забывайте при этом, что грамоты, написанные простым языком,— это бытовая орфография. А найденные здесь печати дают представление о юридических документах того времени. Так что раскопки в Великом Новгороде — это хорошая практика и большая удача для археолога.

Кстати, представление о том, что со временем старые постройки уходят под землю, в корне не верно. На самом деле культурный слой вырастает из того, что мы бросаем на землю. В средние века это была стружка, щепки, зола, кости, черепки, стоптанная обувь, обгорелые бревна, навоз, пыль и так далее. Таким образом, древние новгородцы «намусорили» 7,5 метра культурного слоя. Каждый метр вглубь — это примерно сто лет.

Наука на вырост

Удивительно, но Великий Новгород, чья история насчитывает не одну сотню лет, в археологическом плане изучен недостаточно полно. Валы города огораживают территорию в 300 гектаров, а раскопано не больше пяти. Хотя, казалось бы, при таком археологическом потенциале он должен был быть перекопан вдоль и поперек.

— Город и перекопан, но большей частью строителями, а не археологами, при этом находки просто выбрасывались,— рассказывает замдиректора Института археологии РАН Петр Гайдуков.— В результате на археологической карте Великого Новгорода есть большие черные дыры. Очень много потеряли при строительстве домов в XVIII, XIX и ХХ веках.

В 1977-м, когда в Новгороде строился театр драмы, копали вообще без археологов: экскаватором сняли культурный слой и выбросили. Сейчас же наш раскоп как раз в нескольких метрах от театра — там нашли и печати, и грамоты XIV века.

Стоит отметить, что именно здесь, на этом археологическом материале, и удалось воссоздать фрагмент повседневной жизни средневекового города. По всей видимости, в середине XIV века здесь возникла усадьба с несколькими постройками, которая вскоре сгорела. Затем на остатках сгоревших домов строят новые. Опять все сгорает. Снова восстанавливают. И так на протяжении 100 лет.

— Мы столкнулись с суровой реальностью жизни деревянного средневекового города: в слое мощностью один метр зафиксировали три больших пожара,— констатирует Наталья Сарафанова.— На пожары указывает толстый слой угля на постройках — около 40 см. В начале XV века жилой дом с печью и хозяйственные постройки сгорели полностью. Сохранились лишь обгоревшие полы дома и два нижних венца сруба — пожар, возможно, начался сверху.

Здесь же нашли заготовки бересты, пропитанные дегтем. Ученые полагают, что на этой усадьбе добывали деготь: сжигали бересту, упаковывали в емкость и вываривали деготь.

Важная деталь: нынешние раскопки ведутся в рамках всероссийской программы по благоустройству исторических городов. Это значит, что коммунальные службы обновляют свое хозяйство под контролем археологов, которые аккуратно, сантиметр за сантиметром, вскапывают исторический центр. Это как раз тот случай, когда спешка ни к чему.

Сейчас изучают вал Окольного города — внешнего оборонительного укрепления средневекового Новгорода. Он опоясывал разраставшийся город по обе стороны Волхова, а чтобы обеспечить защиту со стороны реки, были построены деревянные стены с башнями по линии берега на Софийской и Торговой сторонах. В течение XVII века эти стены, однако, постепенно ветшали и при Петре I были разобраны.

Как наука живет на удаленке

Археологи начали изучать укрепления Окольного города с конца 1940-х, но некоторые участки все еще малоизучены. В частности, в прибрежной части археологические исследования не проводились свыше 40 лет.

— Об укреплениях, которые мы открыли в прибрежной зоне города, было известно и раньше по описям Новгорода XVII века. А теперь мы получили возможность увидеть их остатки, потрогать,— говорит Петр Гайдуков.

Главной сенсацией нынешних раскопок уже стало обнаружение остатков крепостной деревянной башни. Письменные источники указывали на их существование, но археологически они обнаружены впервые. Их выявили еще в марте этого года благодаря отряду Новгородской экспедиции Института археологии РАН под руководством Олега Олейникова. Когда провели необходимые работы, убедились, что перед учеными известная по источникам Досланьская башня, строительство которой датируется XVII веком.

Рядом также обнаружили и береговую линию стены Окольного города, о которой также было известно только по летописям. Внутри валов Окольного города копают небольшими участками, не спеша, придерживаясь принципа, что вообще-то главное — сохранить, а не раскопать. Впрочем, древностей на квадратный метр здесь такое количество, что гипотетически любой новгородец, решив выкопать колодец поглубже, обязательно наткнется на что-нибудь историческое. Кстати, известен случай, когда древнюю берестяную грамоту житель Великого Новгорода нашел у себя дома в цветочном горшке при пересадке растений.

Впрочем, от находки до музея сегодня путь длинный. Ученые особым методом определяют, когда было срублено дерево, из которого построен дом или сделаны какие-то вещи. Палеоботаника и пыльцевой анализ помогают выяснить, какие растения росли в этих краях. Зооархеология — какие животные тут водились. Не один год изучают найденную обувь, ткани, предметы быта.

— Теперь мы больше знаем, что было здесь в XIV–XVII веках,— говорит Петр Гайдуков.— Надеемся, что городские власти смогут каким-то образом отметить на поверхности расположение Досланьской башни и стены, чтобы показать, какой была эта часть средневекового Новгорода.