Второй день подряд биржевые цены на бензин бьют рекорды и цена тонны 95 бензина поднимается выше 57 тыс. руб. В чем причины подобного разворота и такого поведения биржевых цен? На эти вопросы в рамках программы «Деньги и биржи» экономическому обозревателю “Ъ FM” Константину Максимову ответил вице-президент Независимого топливного союза Дмитрий Гусев.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ / купить фото
— Давайте все-таки попробуем понять, что именно привело к такому неожиданному росту цен? Казалось бы, все было стабильно: пандемические ограничения, не такой уж большой трафик. И тут такой неожиданный спрос. Это комбинация нескольких факторов?
— Для потребителя все остается стабильно. У нас с 2018 года зафиксировано, что розничные цены, то есть цены на АЗС, на нефтепродукты не могут расти год к году больше, чем на инфляция плюс налоги, в основном акцизы. Поэтому принципиально сказать, что биржевые цены на нефтепродукты как на международных рынках, так и на Санкт-петербургской бирже на потребителе на текущий момент не отразятся. Социальный договор между государством и обществом о порядке роста цен продолжает свое действие. Соответственно, никто из людей без бензина не останется.
— Получается, что это некий отложенный эффект?
— Проблема переместилась с потребителя на отрасль. Фактически некорректные решения, принятые государством, противодействие регулятора в виде Минфина, изменения механизма по расчету демпфера или отмена его полная, нежелание того же Минфина переносить акцизы на АЗС для облегчения участникам рынка работы с нефтепродуктами — все это и сказывается на том, что у нас происходит на бирже. Опять же, так как параметры выхода из самоизоляции априори не были известны, достаточно сильное снижение спроса — до 70% — произошло в апреле, мае, и это резкое включение вдруг всех в работу, резкий рост потребления. Мы прекрасно понимаем, что никто не мог разом взять и удовлетворить его, предугадать. Достаточно много компаний показали по сравнению с маем 2019 года достаточно сильный рост экспорта — и у Антипинского НПЗ, и у ЛУКОЙЛа, и у «Сургутнефтегаза», и даже у «Газпромнефти». То есть рост экспорта плюс невозможность оперативно отреагировать и довести бензин до потребителя в необходимых объемах показывают ту ситуацию, которая у нас сложилась. Она влияет только на топливообеспечивающую инфраструктуру страны, то есть на заправки. Для потребителя все хорошо.
— Скажется ли это на нефтяных компаниях и на переработчиках? И насколько быстро все, скажем так, придет в норму?
— Проблема в том, что это сказывается на всех участниках рынка, в том числе и на нефтяных компаниях, и на переработчиках. Потому что при существующих параметрах демпфера производить бензин, мягко скажем, невыгодно. Нефтяные компании такие же полноправные участники рынка, они тоже несут убытки. Я надеюсь, что в ближайшее время все-таки регуляторы каким-то образом подвинутся, и все это дело нормализуется. Опять же, у нас биржевые нормы увеличатся, вернутся к своим параметрам с 1 июля, если ФАС там ничего больше не наделает. Многие нефтяные компании, в том числе и государственные, до сих пор выполняют практически старые нормы, несмотря на то, что они были срезаны в два раза. На удивление «Роснефть» торгует больше, чем предписано приказом, на бирже. Поэтому я думаю, что к июлю все нормализуется, цена придет в какой-то адекватный вид. Но, к сожалению, это проблемы отрасли, а не населения.