«В Монголии очень хорошо относятся к России»

Монголия готовится к старту кампании по выборам в парламент страны, которые должны состояться в июне. О том, почему пандемия коронавируса вряд ли представляет для них риск, а также об отношениях с Россией и строительстве нового транзитного газопровода из РФ в КНР обозревателю “Ъ” Галине Дудиной рассказал советник по внешней политике премьер-министра Монголии Мунхжин Батсумбэр. Он также сообщил, что кредит в 100 млрд руб., анонсированный во время прошлогоднего визита президента РФ Владимира Путина в Улан-Батор, пока не выделен — и монгольская сторона еще изучит, не слишком ли велика кредитная ставка, чтобы брать эти деньги.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Я не исключаю, что можно будет обсуждать и поставки газа в Улан-Батор»

— В какой стадии сейчас находится обсуждение проекта транзитного газопровода из России в Китай через Монголию? Образована ли рабочая группа с участием представителей «Газпрома» и монгольских властей?

— Это один из важнейших российско-монгольских проектов. В декабре наш премьер-министр (Ухнаагийн Хурэлсух.— “Ъ”) посетил Москву по приглашению Дмитрия Медведева, тогда занимавшего пост премьер-министра. Главной темой переговоров как раз был газопровод, премьер также встретился с главой «Газпрома» Алексеем Миллером.

За эти полгода мы сформировали две межведомственные рабочие группы. Одна рабочая группа включает в себя представителей энергетических ведомств двух стран и также представителей «Газпрома». Другая рабочая группа была сформирована в Монголии во главе с вице-премьером и при участии членов кабинета, МИДа, Минфина и ключевых сотрудников правительства.

Кроме того, внутри «Газпрома» также появилась рабочая группа из специалистов на разных уровнях, которые ведут подготовку ТЭО (технико-экономического обоснования.— “Ъ”).

— Получается, что оно не готово, хотя в начале декабря тогдашний вице-премьер России Алексей Гордеев заявил, что ТЭО газопровода в Китай должно быть подготовлено за полгода.

— Да, но это было до пандемии. Мы готовы начать подготовку ТЭО, как только будут сняты ограничения на передвижение.

— Как Монголия видит этот проект: в какие сроки газопровод может быть построен, какой он может быть мощности, каков примерный маршрут?

— Ориентировочная мощность газопровода — до 50 млрд кубометров в год. Но на начальном этапе мы не обсуждаем, сколько газа получит Монголия, а говорим только о транзите российского газа в Китай. Для Монголии это колоссальный проект, который позволит нам интегрироваться в региональную энергетическую систему. Проекта подобного масштаба у нас до сих пор не было, и, очевидно, что работа над ним займет годы. Что касается маршрута, мы согласились с обеих сторон, что он пройдет по пути следования железнодорожных путей. Насколько это технически реализуемо и экономически целесообразно, мы сможем сказать, когда будет готово ТЭО.

— Но вы заинтересованы в получении в будущем газа из этого газопровода?

— Конечно, это возможность, которую следует изучить. Но мы хотим расставить приоритеты. Прежде необходимо построить газопровод через территорию Монголии для поставок в Китай. А потом уже мы сможем говорить о поставках газа в монгольские города.

— То есть и про газификацию Улан-Батора, и про оплату транзита газом, а не деньгами говорить пока рано?

— Вопрос оплаты деньгами или газом не поднимался на переговорах в декабре, но мы будем готовы обсудить их в будущем. Я не исключаю, что можно будет обсуждать и поставки газа в Улан-Батор или на электростанции. Конечно, с технологической точки зрения было бы лучше и дешевле перевести наши угольные электростанции на газ. Мы рады обсудить такую возможность, но не сейчас — торопиться некуда.

«Если мы победим на выборах, то внешняя политика останется без изменений»

— В 2014 году Россия и Монголия ввели безвизовый режим, в 2019-м подписали новый межгосударственный договор о дружественных отношениях и всеобъемлющем стратегическом партнерстве. Как вы видите дальнейшие перспективы наших отношений? Вы полагаете, что ваша позиция отличается от позиции Демпартии?

— Когда мы говорим об отношениях с Россией, можно обратить внимания на две составляющие. Во-первых, это отношения на человеческом уровне. Обычные люди в Монголии очень хорошо относятся к России, и это важно для нашего диалога. Во-вторых, это доверие и взаимопонимание между нашими лидерами, которое, полагаю, сложилось за эти три года (премьер-министр Ухнаагийн Хурэлсух возглавил правительство в 2017 году.— “Ъ”).

И то и другое можно назвать «невидимой инфраструктурой», на которой и держатся двусторонние отношения. Теперь важно продолжать намеченное, реализовать проект газопровода. Не могу говорить за Демократическую партию, но, если на выборах победим мы, то наша внешняя политика останется без изменений. Впрочем, могу сказать, что в том, что касается внешнеполитических приоритетов, у нас (МНП.— “Ъ”) с Демократической партией консенсус. И один из таких приоритетов — это наши отношения с Россией. Хотя я не вполне удовлетворен нашими торговыми отношениями.

— Вы имеете в виду дисбаланс в двусторонней торговле? До 95% товарооборота составляет импорт из России, прежде всего минеральных продуктов.

— Дисбаланс — это одна из проблем, необходимо наращивать объем. Главное, что должно обеспечить правительство,— это хорошие условия для импорта и экспорта товаров, таким образом, чтобы монгольские товары могли бы поступать на российский рынок. Для этого необходимо, во-первых, увеличить пропускную способность пограничных таможенных пунктов, ускорить и удешевить прохождение границы, улучшить пограничную инфраструктуру и работу пограничной и таможенной службы, использовать инновации и технологии на пограничных и таможенных постах.

Во-вторых, если мы победим на выборах, мы увеличим численность дипломатов в диппредставительствах в России и в нашем торгпредстве (у нас есть торгпредство во Владивостоке, а в Москве вопросами экономики и торговли занимается соответствующий отдел посольства).

И в-третьих, нужно работать не только над двусторонним товарооборотом, но и над совместным экспортом наших товаров на рынки третьих стран, например, пользуясь всеобщей системой преференций Евросоюза GSP+ или тем, что у Монголии есть соглашение о свободной торговле с Японией.

— И какие товары, по-вашему, Россия и Монголия могли бы экспортировать совместно?

— Например, сельхозпродукцию, произведенную с привлечением российских инвестиций.

Монголия заинтересована в развитии сельского хозяйства с привлечением современных технологий, например, вертикального сельского хозяйства. И можно было бы совместно изучить возможности сотрудничества на этом направлении.

— В сентябре 2019 года во время визита Владимира Путина в Монголию Россия предложила Улан-Батору госкредит на 100 млрд руб. на энергетические и железнодорожные проекты. Эти деньги уже выделены?

— Министерства финансов наших двух стран занимаются этим вопросом, но еще не завершили свою работу. Во время визита нашего премьер-министра этот вопрос не поднимался ни одной стороной.

— И когда будут переведены деньги?

— Следующий шаг — идентифицировать проекты, на которые будет выделен кредит. И правительства двух стран определят, насколько убедительны проектные обоснования. Затем посмотрим, какая будет процентная ставка. Если слишком высокая — выше, чем у международных инвестиционных банков, это затруднит выделение средств и их инвестицию в проекты.

— В середине марта правительство Монголии утвердило национальную программу по старомонгольскому письму на 2020–2024 годы. Планируется, что с 2025 года в официальных документах будет использоваться и монгольская кириллица, и старомонгольское письмо. Это сложный, вертикальный алфавит, который используется во Внутренней Монголии. Означает ли это, что Монголия медленно отворачивается от России и все больше поворачивается к Китаю?

— Об отказе от кириллицы и переходе к старомонгольскому письму речь не идет, не думаю, что это технически возможно. Думаю, что и для того, чтобы успеть к 2025 году, нужно проделать слишком много работы. И никакого отношения к Китаю это не имеет.

«Нам удалось вдвое снизить выбросы, загрязняющие воздух в Улан-Баторе»

— Накануне выборов президент Монголии Халтмаагийн Баттулга, который представляет оппозиционную Демократическую партию, пообещал простить кредиты всем пенсионерам. Правительство поддержало это решение?

— Правительство изучило это предложение и поддержало его, и оно уже было реализовано. Кстати, президент действительно был выдвинут от Демократической партии, но после назначения он не должен быть аффилирован ни с одной политической силой. Он представляет весь монгольский народ. Правительство изучает его инициативы, это его право их выдвигать, а правительство может их поддержать или нет.

— Перед выборами 2008 года ваша партия также выступила с нестандартным предложением, раздавая ваучеры, по которым каждому гражданину страны должны были выдать по 1,5 млн тугриков ($1300) из фонда «Дары родины», созданного из отчислений от эксплуатации месторождений полезных ископаемых. Получили ли люди деньги?

— Да, эти деньги были выплачены в 2012 году.

— Это должно было привлечь к вам немало избирателей, так?

— У любого решения есть две стороны. Раздача ваучеров могла привлечь одних избирателей и, наоборот, вызвать критику тех, кто настаивал, что вместо раздачи денег правительство могло бы инвестировать во что-то важное. Свое обещание МНП сдержала, но ценой поражения на парламентских выборах 2012 года.

— На чем вы сосредоточитесь в нынешней избирательной кампании?

— Официально кампания стартует в начале июня, а к 16 мая будут обнародованы имена кандидатов. Для нас главное — получить возможность завершить начатые проекты. За четыре года мы проделали немалую работу и просим у избирателей дать нам возможность ее закончить. Например, нам удалось вдвое снизить выбросы, загрязняющие воздух в Улан-Баторе.

— Как? Это же была огромная проблема для монгольской столицы. Еще в 2017 году Улан-Батор был городом с самым высоким уровнем загрязнения воздуха в мире.

— Мы запретили сжигание низкосортного угля в столице с мая 2019 года и ввоз необработанного угля в город. Вместо этого в Улан-Баторе был построен завод по производству топливных брикетов — они дешевле, чище и отдают больше тепла. Сейчас мы строим второй такой завод.

— Как вы оцениваете свои шансы на победу на выборах?

— Уровень поддержки премьер-министра очень высок. Значит, люди в целом считают, что правительство справляется со своей работой. Нам удалось добиться успехов в борьбе с загрязнением воздуха, с коррупцией, в том числе в рядах собственной партии, путем чистки в партии и в правительстве. Теперь многое зависит от списка кандидатов, их репутации, опыта и знаний.

— Может ли повлиять на предвыборную кампанию коронавирус?

— Мы приняли первые меры уже в конце января, ведь пандемия началась прямо по соседству с нами. Мы действовали осторожно и предусмотрительно, сначала частично, а затем полностью закрыли границы. Прекратили авиасообщение с Китаем. После того как ВОЗ объявила, что это пандемия, мы, несмотря на тесное сообщение с Японией и Кореей, отменили и эти рейсы. С тех пор прошло уже три месяца. Нам удается контролировать распространение вируса. Сейчас у нас менее полусотни случаев заболевания (беседа состоялась до того, как стали известны результаты тестов вернувшихся в Монголию из РФ курсантов.— “Ъ”). И ни один больной не заразился в Монголии — только за рубежом. Так что в настоящее время перенос выборов даже не обсуждается. Нужно быть осторожным, но в целом у нас ситуация безопаснее, чем в других странах.