Первый апелляционный суд должен решить, где пройдет процесс по громкому уголовному делу москвички Юлии Дмитриевой, обвиняемой в совершении ДТП, унесшего жизнь ее пятилетней дочери. Сама она настаивает, что трагедия произошла по вине сотрудников ДПС, которые устроили погоню за ее квадроциклом на патрульной машине и таранили его, спровоцировав опрокидывание в кювет. В отношении полицейских, которые должны были находиться вообще в 50 км от места событий, сейчас ведется очередная доследственная проверка. Защита женщины убеждена, что до завершения проверки в отношении полицейских начинать суд преждевременно, так как из обвиняемой она может стать потерпевшей.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Как стало известно “Ъ”, обвинительное заключение по скандальному делу Юлии Дмитриевой прокуратура Московской области утвердила еще в феврале до начала эпидемии коронавируса и введения ограничительных мер. Двенадцать томов материалов расследования о нарушении женщиной ПДД или эксплуатации транспортных средств, повлекших по неосторожности смерть человека (ч. 3 ст. 264 УК РФ) в то же время были направлены в Можайский горсуд Подмосковья для рассмотрения по существу. Впрочем, процесс так и не начался.
Как пояснил “Ъ” адвокат Юлии Дмитриевой Алексей Липцер, сторона защиты сразу поставила под сомнение непредвзятость Можайского суда, так как именно на территории этого района проживает ряд участников дела, включая тех же инспекторов ДПС, которых, как считает его подзащитная, надо самих привлекать к уголовной ответственности.
«Мы подали ходатайство об изменении территориальной подсудности Можайского горсуда на иной суд, но Московским областным судом нам было отказано»,— сообщил “Ъ” господин Липцер, отметив, что теперь слово за 1-м апелляционном судом общей юрисдикции. Заседание в нем назначено на 13 апреля, но пока неизвестно, состоится ли оно из-за введенных в судах в связи с пандемией ограничительных мер.
При этом Алексей Липцер особо отметил, что вообще считает направление материалов уголовного дела в отношении госпожи Дмитриевой в суд незаконным и как минимум преждевременным. По его данным, ГУ СКР по Московской области инициировало проведение очередной доследственной проверки в отношении двух инспекторов ДПС, которые, как считает Юлия Дмитриева, и стали настоящими виновниками ДТП, в котором погибла ее пятилетняя дочь Майя.
Ранее полицейские уже становились фигурантами уголовного дела и проверки, причем не только по ст. 264 УК РФ о причинении смерти в результате нарушения ПДД, но также о злоупотреблении должностными полномочиями и даче заведомо ложных показаний (ст. 285 и 307 УК РФ).
Напомним, что трагедия в семье Дмитриевых произошла в конце июля 2016 года. Супруги — инженер-техник со своей женой-домохозяйкой и детьми 15 и 5 лет отдыхали в своем летнем доме в дачном поселке под Можайском. Днем Юлия с младшей дочкой и двумя соседскими детьми отправилась на квадроцикле искупаться на ближайшей речке. Когда компания уже возвращалась обратно, ее на проселочной дороге нагнала патрульная машина ДПС, которая с сиреной и проблесковыми маяками начала преследовать квадроцикл.
Сама госпожа Дмитриева не отрицает, что у нее имелись водительские права только категории B, в то время как для управления «снегоболотоходом», как по документам называется квадроцикл, нужно удостоверение тракториста-машиниста.
Как посчитали следователи ГСУ ГУ МВД по Московской области, женщина, находившаяся в болезненном состоянии, допустила небезопасное вождение, выехала на встречную полосу и вылетела в кювет. При этом ее дочь получила травму головы, от которой спустя несколько часов скончалась в больнице. Однако, Юлия Дмитриева, у которой, кстати, 10 лет безаварийного вождения без единого штрафа, утверждает, что причиной ДТП стал таран со стороны патрульного автомобиля ДПС, который ударил ее в правое заднее крыло, фактичекски «выбив» с дороги.
Господин Липцер особо отметил, что согласно документам, в тот день два инспектора ДПС должны были нести службу в 50 км от места, где произошло ДТП. Более того, они вообще не стали оформлять должным образом аварию с четырьмя пострадавшими, посчитав это административным происшествием.
Кстати, и травмированную девочку в больницу повезли не гаишники или скорая, а отец на собственной машине.
Адвокат также отметил, что уголовное дело возбудили с опозданием фактически «задним числом», а в нем роль инспекторов вообще не отмечена. Также, по данным защитника, следователь ничем не объяснил «болезненное состояние» госпожи Дмитриевой и не пояснил, как на песчано-гравийной дороге вдруг появилась разметка и как определялась скорость квадроцикла. «Это голословные и ничем не подтвержденные утверждения»,— считает Алексей Липцер, настаивая, что это именно инспектора ДПС допустили опасное вождение, приведшее к трагедии.
При этом, согласно его данным, эксперты обнаружили, что бампер служебного Ford Focus имел трещины в месте предполагаемого тарана, и был потом перекрашен, а восстановить картину происшедшего по установленному в каждой патрульной машине видеорегистратору не представляется возможным.
По данным защиты, по странному стечению обстоятельств, именно в день трагического ДТП прибор сломался и записи отсутствуют, а ряд экспертиз по делу был проведен или неполно, или с нарушением закона, не проверены показания свидетелей и т. д. «Следствием не были проведены необходимые следственные действия, для установления истины по настоящему уголовному делу, которое имеет огромное количество дыр»,— заявил “Ъ” господин Липцер. Он напомнил, что в рамках расследования как СКР, так и прокуратура не раз обращались к роли инспекторов ДПС, но какого-то окончательного решения еще нет.
А потому адвокат считает, что если проверка СКР в отношении сотрудников полиции еще продолжается, то начинать процесс в отношении Юлии Дмитриевой нельзя. Тем более что в ходе расследования были установлены факты тесного общения одного из инспекторов со свидетелем происшедшего (более 150 звонков), который давал показания против Дмитриевой, но данные об этом общении потом загадочным образом исчезли. По мнению адвоката Липцера, сами собранные следователями доказательства свидетельствуют о невиновности его подзащитной и «возможной причастности иных лиц».