В среду цены на нефть в моменте упали ниже $27 за баррель впервые с 2003 года. На этом фоне курсы доллара и евро на Мосбирже обновили максимумы с 2016 года. Министр финансов Антон Силуанов назвал ситуацию в российской экономике непростой. Насколько серьезным может быть падение? И как долго оно продлится? Эти вопросы “Ъ FM” обсудил в прямом эфире с управляющим партнером инвестиционной группы Movchan's Group Андреем Мовчаном.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
— Как вы считаете, какие шаги будут предприняты? Есть ли у глобальных регуляторов и у нашего Центрального банка козыри в рукаве?
— Есть достаточно хорошие модели поведения рубля относительно стоимости нефти, которые строились еще в 2000-2004 годах и до сих пор работают очень точно. Сегодня они показывают, что национальная валюта без воздействия регулятора при нынешней нефти должна стоить порядка 85-87 руб. за доллар, но она стоит 79 руб. Значит, будет одно из двух — либо регулятор продолжит делать то, что он делает сейчас, и рубль будет постепенно подтягиваться. У него, конечно, всегда есть инерция, потому что не все бегут сразу совершать сделки, и мы увидим через неделю доллар, условно говоря, в районе 85-87 руб.; либо регулятор будет пытаться заливать рынок долларовой ликвидностью, потому что если рубль дешевеет, значит, нужно выкинуть другой товар на рынок, продать свои резервы, и тогда можно попытаться поддержать курс рубля. Но регулятор в истории России делал это трижды, и трижды это никому не помогало, только ело резервы. В рамках бюджетного правила наш регулятор сейчас делает ровно то, что он заранее обещал — продает валюту.
ЦБ, конечно, может еще поднять ставку в рубле, но это уничтожит и ликвидность, которая сейчас есть в условиях коронавируса, общего шатдауна и того, что сейчас деньги очень потребуются из-за кризиса спроса. Боюсь, что поднимать ставку — очень рискованное действие, которое может привести к коллапсу финансового рынка. Наверное, на это регулятор сейчас тоже не пойдет, хотя я за них решать не могу. Если пойдет, то это может, наверное, немного сдержать курс.
— Но ЦБ может предложить что-то еще, сделать дополнительные шаги, чтобы повысить ликвидность или помочь конкретным предприятиям, банкам?
— Я не вижу, честно говоря, в этом большого смысла. Я бы дал национальной валюте спокойно дойти до равновесного курса 85-87 руб. Все это происходит сейчас не очень быстро, здесь нет никакого обвального «черного вторника», на котором мы увидели дикие движения курса. Все происходит предсказуемо, общество примерно понимает, от чего зависит курс рубля, и не удивляется. В каком-то смысле такое снижение курса даже полезно для бюджета.
Главное, что мы не пускаем вразнос систему, потому что любая попытка искусственно завысить курс рубля сразу приведет к проблемам во всех финансовых цепочках.
Нефть все равно уйти еще ниже не может, ей некуда уходить. У нас есть общая себестоимость на рынке. Конечно, можно пытаться производить сильно в убыток, но, во-первых, далеко не каждый может себе это позволить, а, во-вторых, это бессмысленно. Эпидемия коронавируса продлится еще квартал, шесть месяцев, и спрос на нефть вернется настолько, что должны будут уже участвовать производители, у которых себестоимость 35-40. Соответственно, куда-то в этот район мы все равно должны возвращаться, и рубль вернется на уровень 75, поэтому я бы не дергался.
Стоимость российской нефти в рублях сейчас имеет меньше значение, потому что она провалилась под бюджетное правило, то есть дополнительных доходов все равно не наберешь. И в этом смысле на это надо обращать меньше внимания. Кроме того, мы должны понимать: несмотря на то, что номинально наш бюджет завязан на нефтедолларах на 35%, по факту эта цифра гораздо больше — в этом бюджете очень много вторичных налогов, которые зависят от цены на нефть. Поэтому мы в этом году легко можем увидеть дефицит бюджета в 5%. Но у нас есть очень большие резервы — и рублевые, и валютные, которые можно использовать для того, чтобы зашить дырки в бюджете.
Кроме того, по злой иронии судьбы правительство, которое всячески экономило и готовилось к кризису, ушло в отставку и пришло то, которое обещало все, что можно, потратить на большие нацпроекты и на будущую счастливую жизнь.
Но тратить стало нечего, правительству придется все сокращать. И ему придется действовать так же, как правительству Дмитрия Медведева.