В России планируется «гаражная амнистия». Как обычно, пока ничего не понятно, включая главную цель правительственной инициативы. То ли чиновники действительно хотят помочь обладателям «домиков для машин», не имеющих на руках нормальных документов, легализовать свои железные и кирпичные коробки, то ли есть желание загнать людей в такие рамки закона, когда проще будет отказаться от собственности, чем платить за землю, на которой она находится. Впрочем, классическая гаражная культура все равно сходит в больших городах на нет.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
До кооперативов, привлекавших радиолюбителей с паяльниками в руках, оставалось совсем немного времени.
Бокс, который не спорт
Вступление в гаражную секту было платным. Требовалось дать взятку – 500 рублей. Очень приличные деньги – тысячу стоил чешский мотоцикл «Ява-638», он же почему-то «банан». Три зарплаты инженера отдай – и никаких гарантий взамен. Хотя в те времена добрые советские люди из нынешнего интернета верили друг другу на слово и договорились с ответственным кооператором следующим образом: 250 рублей за внесение имени в список, 250 – по факту получения бокса. С первой частью подкупа все прошло нормально, а со второй – не очень. Ответственное лицо к моменту сдачи объекта в эксплуатацию обрело полную личную недвижимость, оказавшись в мире, свободном от гаражей и прочих земных хлопот.
Кстати, ответа на вопрос, нужно ли было, по совести, донести семье покойного остаток мзды или нет, я не знаю до сих пор. Примерно как в анекдоте того времени. «Должен ли коммунист уплачивать партийные взносы со взяток? – Если честный, то должен». Вдруг вдова, неожиданно получив деньги, разрыдалась бы со словами «Вы все врете, Иван Петрович был не такой». Или наоборот: «Оказывается, он обманывал не только меня, но и членов кооператива». И опять слезы.
Сам гараж обошелся в пару тысяч рублей, примерно в четвертую часть стоимости «Жигулей», для которых он предназначался. О парковочных местах в десять раз дороже новой, пускай и не самой престижной, машины тогда не слышали. Автомобиль приравнивался по стоимости к квартире или даче. Или это были близкие величины. Составные части известной триады благополучия.
Полувзяткой коррупция не ограничилась. Новый гараж имел вид ржавой железной коробки. Но сразу нашлись умельцы, готовые его покрасить, пол залить бетонным раствором, а вдоль стен приварить металлические полки. Практически нет сомнений, что все материалы, включая электроды для сварки, были похищены исполнителями со строек социализма. Ну а где еще они могли это взять, не в магазине же? Шутку, замечу, сегодня поймет не каждый.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Для промывки
Полки являлись совершенно необходимым атрибутом любого приличного гаража, потому что без них он не мог выполнять одну из своих главных ролей – склада вещей, которые жалко выбрасывать, потому «очень даже могут пригодиться». Мне, человеку, который сам читал в научно-популярном журнале, как из ушей шапки-ушанки сделать «отличные детские рукавички», такая рачительность была по душе.
Правда, к тем вещам, которые хранятся в моем с отцом гараже, понятие «хлам» не относится. Кто в трезвом уме выбросит прибалтийский скейтборд времен премьеры фильма «Курьер», киноаппарат 1930-х годов с единственным немым фильмом про Индию, велосипед имени почтальона Печкина или комплект разнокалиберных бачков, которые, несомненно, дождутся ренессанса пленочной фотографии?! От ненужных вещей мы давным-давно избавились. Пару лет назад, например, отдали в автосервис для промывки деталей стратегический запас бензина, приобретенного в топливный кризис первой половины 1990-х годов. Когда простоишь полтора часа в очереди за топливом, как-то глупо заливать только в бак. Вот и скопилось немного. Канистр пять-шесть, не больше. Какие канистры? Классические, советские. Которые, оказывается, были разработаны до начала Второй мировой войны по заказу Вермахта. Знаете: 20-литровые, с X-образной выштамповкой на боковине.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Клуб по интересам
Еще в гараже осталось запасное колесо от мотоцикла. Не нынешнее, легкомысленное легкосплавное, а настоящее такое, со множеством спиц и ободом, покрашенным на заводе в элегантный цвет «зеленый заборный». Колесо служит украшением стены. В лучшее время в гараже стояло три мотоцикла, помимо «Жигулей». Схема получалась такая: три часа катаешься – три часа ремонтируешь. Или наоборот. Продукция ВАЗа казалась «Боингом» в плане надежности по сравнению с отечественной мототехникой. Масло в моем «железном коне», как игриво называли двухколесные транспортные средства с мотором газеты того времени, текло отовсюду, в том числе и на тормозные колодки; это придавало поездкам азарта. За ремонтом мы пили пиво сорта «какое удалось достать». Однажды один из участников нашего мотоциклетного трио повел себя некрасиво. Не стал бухать с пацанами, промямлив что-то вроде «мне завтра вставать рано». План мести созрел сам по себе. Мы решили добавить в бензобак его «Макаки», как называли мотоциклы «Минск», переработанного юношескими организмами пива. Добавили. А он пришел на следующий день и завелся как ни в чем не бывало. И еще несколько дней ездил. «Что, так можно?» – недоумевали мы. Через неделю товарищ сказал: «Какие вы все-таки гады». Выяснилось вот что. Отработанное пиво тяжелее бензина, оно скопилось на дне бака. А топливо в карбюратор, пока не переведешь краник в положение «резерв», берется не с самого низа, а примерно на три пальца выше дна. Там трубочка специальная. Когда отщепенец переключился в «резерв», тут и хлынуло.
Пустые бутылки советского образца из-под «Ячменного колоса» производства «Московского пиво-безалкогольного комбината», цена «без стоимости посуды 34 коп.», до сих пор стоят в углу гаража в оригинальном многоразовом пластиковом ящике. Поначалу выбрасывать их не поднималась рука – свежи были времена, когда за три-четыре пустые бутылки из-под пива давали одну полную, а потом стало жалко. История.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Рискуя застрять
Наш с отцом гараж неплохо смотрелся по сравнению с некоторыми соседскими, однако до лучших образцов было далеко. Классе в девятом одноклассница, уже не помню зачем, показала мне гараж своих родителей. Там не просто был погреб для хранения картошки, выращенной на дачном участке, и солений в банках. Там была подземная комната с ковром и диваном. А может, даже и телевизор. Точно не помню. Вот написал и задумался спустя тридцать лет: зачем мне она это показывала? Но дело прошлое.
В былые времена, когда почасовых отелей не существовало, а в обычные гостиницы разнополых граждан без штампа о браке в паспорте в один номер не селили даже при наличии мест, гаражи использовались для занятий любовью. Летом в том не было смысла. Во-первых, в теплое время года в гаражах вечно кто-то торчал, во-вторых, летом и на природе неплохо, можно даже заехать в лес, не рискуя застрять там навсегда: зимнюю резину в Советском Союзе так до конца и не изобрели.
Гаражи использовались для любовных утех в морозы, о чем рассказывал городской фольклор. «Парочка закрыла двери изнутри, включила двигатель, да и не заметила, как угорела. Так и нашли сизых голубей вместе. Сизых от удушья».
В некоторых современных машинах есть функция Rest, которая позволяет полчаса с толком пользоваться остаточным теплом выключенного двигателя для обогрева салона. Наверное, отлично годится для гаражных развлечений без риска для жизни. Не проверял. На «Жигулях» печка уже через пять минут дула холодным воздухом. Ну, так мне рассказывали.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Чисто обряд
На моих глазах проходило ветшание гаражной культуры. По мере того как упоминание в разговоре «пятерок», «шестерок», «семерок» и «восьмерок» все чаще требовало уточнений, о продукции какого автопрома идет речь, отечественного или иностранного, посещение гаражей под предлогом ремонта автомобиля утрачивало смысл. «Их» машины ломались намного реже, чем наши, а если что и требовало приложения рук, то багажа знаний среднего автолюбителя часто оказывалось недостаточно.
Правда, у меня есть сосед по гаражу с пикапом одной азиатской компании, известной высоким качеством продукции при таком же беспрецедентно унылом уровне дизайна. Чинить в этом автомобиле нечего, да и ездить на нем, похоже, некуда. Но хозяин приходит, не выгоняя машину из бокса, прогревает двигатель, нежно гладит автомобиль по капоту и закрывает двери бокса. Чисто обряд! Проверил, позаботился. Возможно, он целует машину, но я такого не видел. Вот бы ему в 1980-е! Все, значит, чинят свои «ведра с болтами», а он такой ходит королем и вещает: «А моя не ломается, всегда готова». В гаражных содружествах сексистские шутки с незамысловатым двойным дном всегда были в ходу.
Фото: Тимофей Шкурин
Фото: Тимофей Шкурин
Исход и развал
Лет пять назад я приобрел старый отечественный автомобиль. В провинции на таких машинах ездят каждый день. Там они заслуженно имеют статус «помоек» и своим внешним видом честно ему соответствуют. В Москве на мою «ласточку» оборачиваются, а предприимчивые кавказцы с ходу предлагают купить за пятнадцать тысяч рублей, не догадываясь, что я за аренду гаража плачу в год существенно больше. Старый автомобиль требует нормальных условий хранения, и, поскольку отцовский гараж большую часть года занят его «подснежником», я хотел купить свой. И хорошо, что не купил.
Про одно место говорили, что «это гаражи ветеранов сам знаешь каких структур и, пока сам знаешь кто у руля, кто же их тронет». Снесли. Там построят новые дома. Вечность другого гаражного кооператива объясняли тем, что он стоит рядом с железной дорогой и «ничего тут строить нельзя». Сломали за неделю, когда делали подъездные пути к станции Московского центрального кольца. Хорошо, если при сносе дают компенсацию. У одного знакомого, правда дело было давно, в дособянинскую эру, все сломали «без объявления войны», даже не дав вынести вещи.
В поисках пристанища для своего авторатитета я ходил по старым многоэтажным комплексам. Дешевле места там, где до ближайшего дома топать минут пятнадцать. Такие паркинги на четверть забиты старыми «Москвичами», «Волгами», «Запорожцами» и «Жигулями», на кузовах которых по три пальца пыли. Да и в новых многоэтажных комплексах полно автомобилей «на сохранении». Современный автовладелец хочет видеть «машину на каждый день» у подъезда, а не в двух остановках на троллейбусе. А еще лучше – на подземной парковке, чтобы из дома даже на улицу не выходить.
Недавно наткнулся в «Яндекс.Районе» на комментарии к сообщению о том, что, «ужас-ужас», где-то на западе Москвы сносят гаражи, за которые еще «деды воевали». И что отвечают граждане? Что гаражи в основном используются для бессрочного хранения всякой дряни, что современному европейскому городу они не нужны, как и практически исчезнувшие голубятни, а один товарищ даже признался, что испытал облегчение, когда под действием властей избавился вместе с боксом еще и с лыжами 1966 года выпуска.
Я люблю свой гараж. Там много разных вещей, которые тем больше греют мне душу при встрече, чем крепче я о них забываю в период разлуки. Только на амнистию, под которую должен попасть и наш железный домик с книжкой не то пайщика, не то дольщика, я не рассчитываю. Ведь амнистия – это из того мира, где нельзя бояться, просить и, главное, кому-либо верить.
Гаражный вопрос
О чем мог мечтать советский человек после того, как он становился счастливым обладателем автомобиля? О гараже, куда он этот автомобиль спрячет от чужих завистливых глаз. И будет менять ему там масло и свечи, хранить зимнюю резину, а еще запчасти, купленные впрок не потому, что вдруг что-то сломается, а потому, что рано или поздно что-то точно сломается. Советская гаражная культура давно сошла на нет вслед за вымершими «Москвичами» и «копейками» и стертыми с лица Земли гаражными кооперативами, на месте которых сегодня строят высокоэтажное жилье.