Россию посетил с визитом министр культуры Греции ЭВАНГЕЛОС ВЕНИЗЕЛОС. В Москве он обсуждал вопросы расширения двустороннего сотрудничества и ход подготовки к Олимпиаде-2004 (в Греции нет министерства спорта, и за подготовку к Олимпиаде отвечает минкульт). О возможности к началу Олимпийских игр вернуть на родину мраморы Парфенона господин Венизелос рассказал корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-НИКУШКИНОЙ.
— Греция проводит переговоры с Британским музеем о возвращении на родину фрагментов мраморного фриза Парфенона, которые в 1811 году были вывезены в Англию лордом Элгином. Как сообщалось в СМИ, для этого греческая сторона предложила британскому правительству заключить соглашение о совместной выставке в Афинах, приуроченной к открытию Олимпиады-2004. Какова вероятность успеха этих переговоров?
— Этот вопрос еще не решен. Мы надеемся, что к началу Олимпийских игр нам в конце концов удастся воссоединить мраморы Парфенона из Британского музея с той их половинкой, которая осталась в Греции. Мы ожидаем, что правительство Великобритании, в частности премьер-министр Великобритании Тони Блэр, наконец решит эту проблему на политическом уровне. Мы считаем, что сейчас у Великобритании есть шанс сделать своего рода красивый жест, который высоко оценило бы все мировое сообщество.
— Речь идет о временной экспозиции?
— Будет организована единая, юридически открытая выставка. Англичан очень и очень интересует, будут ли сохранены те исключительные взаимоотношения, в которых они состоят на сегодняшний день с мраморами Парфенона. В настоящее время Греция строит Новый музей Акрополя. Греческая сторона предложила британскому правительству открыть в этом новом музейном здании филиал Британского музея. Мы надеемся, что скульптуры из лондонского музея будут помещены в этом здании. Тогда в сочетании с теми памятниками, которые уже есть в афинском музее, будет организована единая выставка, посвященная памятникам Парфенона. Если англичане согласятся, то будет подписано некое соглашение о сотрудничестве и взаимодействии двух музеев. Это может стать значительным шагом вперед и своего рода важным культурным посылом всему человечеству. Я очень рад, что совсем недавно был учрежден российский комитет по возвращению культурных памятников в Грецию. Комитет, аналогичный тем, которые уже существуют в самой Великобритании, в Австралии, в Канаде и во многих других странах.
— Если англичане согласятся передать мраморы на временную экспозицию в Новый музей Акрополя, сможет ли Греция, в свою очередь, гарантировать их возвращение?
— Давайте сначала организуем единую выставку, а все остальное, я думаю, придет само собой.
— Коллекции большинства крупных мировых музеев — это большей частью вывезенные ценности. Если переговоры Греции с Британским музеем закончатся благополучно, и единая выставка будет организована, возникнет своего рода прецедент, когда экспонаты из крупных мировых универсальных музеев начнут возвращаться на родину. В этом случае многие страны пожелают вернуть свои сокровища (например, Британскому музею придется отдавать не только греческую, но и египетскую, и индийскую коллекции...). Вы считаете, что такие музеи обречены?
— Мраморы Парфенона — особенные памятники. Это не какие-то движимые экспонаты. Здесь речь идет не об амфорах, сосудах, украшениях, золоте или еще каких-то мелких изделиях, которые также представляют большую ценность. Фрагменты фриза Парфенона — неотъемлемая часть недвижимого здания, недвижимого памятника архитектуры. Парфенон попросту распилили. И в настоящее время неотъемлемые части Парфенона находятся не там, где они должны находиться. Греция не ставит вопрос о возвращении других памятников, например скульптуры Ники Самофракийской из Лувра и тому подобных экспонатов. Но нельзя получить представление о памятнике, если одна его часть, например конская голова, находится в одном музее, а другая — в другом музее и другой стране.
Кроме того, многие мировые музеи, как, скажем, Британский музей, до сих пор придерживаются мировоззрения, которое было присуще XVIII-XIX векам. Это колониальный подход к вопросу: тогда считалось, что в каких-то экспозициях можно представлять вырванные из своего окружения и своей среды культурные ценности. Поэтому я считаю, что будущее крупных мировых музеев — это как раз открытие филиалов. Так это уже сделал, например, Бостонский музей изящных искусств. Этот музей открыл свой филиал в Японии, вывезя туда большую часть своих японских экспонатов.