Завтра у Tiffany

На часовом и ювелирном рынке в конце 2019 года произошло важнейшее событие. Французская люксовая группа LVMH объявила о покупке знаменитой американской ювелирной марки Tiffany & Co. Переговоры, о которых стало известно в октябре, завершились соглашением 25 ноября. Сначала американцам предложили $14,5 млрд, но итоговая цена достигла $16,2 млрд. Это самое дорогостоящее приобретение холдинга, принадлежащего Бернару Арно, со времени состоявшейся три года назад покупки Christian Dior за $7 млрд.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Бирюзовый цвет Tiffany & Co. знаменит не меньше, чем рубиновый Coca-Cola. И то и другое — настоящая Америка. Но давно уже не Америка фастфуда, а Новый Свет с отчетливым французским акцентом. Вспомним, как Холли Голайтли, героиня «Завтрака у Tiffany», вплетала французские слова, чтобы смягчить и украсить прелестную, но сбивчивую речь женщины-ребенка, которой Трумен Капоте давал на вид «от шестнадцати до тридцати лет». В кино ее сыграла Одри Хепберн, которой в тот момент было тридцать два. С тех пор за ней все повторяли заклинание про магазин Tiffany: «Разве что-нибудь плохое с тобой может приключиться там, где столько добрых, хорошо одетых людей и так мило пахнет серебром и крокодиловыми бумажниками».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Французские, итальянские, испанские и, конечно, американские дизайнеры воспитывали национальный вкус. Француз Жан-Мишель Шлюмберже (1907–1987), уроженец Эльзаса, не захотел становиться банкиром в Берлине. Вопреки воле отца он стал художником в Париже, воевал с немцами, потом уехал в Америку, чтобы прославиться в качестве арт-директора Tiffany. Когда Шлюмберже вернулся домой в Европу, его сменила итальянка Эльза Перетти, не просто талантливый художник, но и знаменитая красавица — недаром ее в костюме кролика снимал на нью-йоркском балконе Хельмут Ньютон. Украшения для Tiffany делали француженка и испанка дочка Пикассо Палома и, наконец, самый известный из ныне живущих американских архитекторов Фрэнк Гери. В 2013–2017 годах в Tiffany & Co. работала итальянка и американка Франческа Амфитеатроф. Совсем недавно мы встретили ее на Вандомской площади уже в качестве главы ювелирного направления Louis Vuitton. Круг замкнулся.

При этом любой американец сочтет марку Tiffany выразителем национального духа, символом победы, как тот звездно-полосатый флаг, который повешен над входом в главный магазин на Пятой авеню. Потому что где же еще искать стабильности, как не там, где так мило пахнет серебром и крокодиловыми бумажниками? Tiffany & Co. не просто ювелиры. Это настоящая институция, они участвовали в борьбе Севера и Юга, они устанавливали серебряные и платиновые стандарты, серебро 925-й пробы иногда так и называют «серебром Тиффани». Геммолог Джордж Фредерик Кунц, работавший с Tiffany, был одним из тех, кто установил стандарты оценки камня, придумав единицу измерения, которой теперь пользуются все,— карат, а бельгиец Марсель Толковский создал «идеальную огранку» с 57 гранями и сходящей на нет калеттой, которая не зря стала называться American Ideal Cut. Главный камень Tiffany, бриллиант, с которым всегда дружили девушки, представал и в старинной огранке «роза», и в придуманных «маркизе», «кушоне», «груше». Марка продавала образ жизни: фарфор и хрусталь, серебряные приборы для стола или бюро, портсигары (в эпоху, когда Америка самозабвенно курила), сумочки и, конечно, украшения.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Среди вещей Tiffany были и курьезы, мичуринские опыты, вроде зонтика или сумки с часами. Были бонбоньерки, в которых тогда еще носили конфетки, а не таблетки, были флакончики для духов и нюхательной соли (барышни двадцатых годов то и дело хлопались в обморок или уходили припудрить носик, чтобы вернуться еще более энергичными, с еще ярче блестящими глазами). Лорнеты, с помощью которых лорнировали и снобировали, золотые приборы любителей сцены — как театральной, так и светской — бинокли из тех, об одном из которых говорил Некрасов: «Не все ж читать вам Бокля! Не стоит этот Бокль хорошего бинокля… Купите-ка бинокль!..» Когда Баз Лурман снимал «Великого Гэтсби», он сделал вместе с Tiffany для главной героини целую ювелирную коллекцию.

И вот теперь Tiffany с трепетом ждут на Вандомской площади, куда марка как пить дать переберется с соседней Рю де ла Пэ, где стояла через дорогу от Cartier. Конечно, в Париж не переплывет c Манхэттена ее адмиральский корабль, знаменитый с довоенных лет магазин на углу Пятой авеню и 57-й улицы со своим бронзовым атлантом под часами. Но это будет такое же событие, как вход в Париж американцев в 1944 году.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Эмблема, икона Америки становится немного французской»,— говорит президент LVMH Бернар Арно. Но, вероятно, не все радуются вместе с ним. Если европейский часовой рынок давно уже поделен производственными группами LVMH, Richemont, Kering, Swatch Group, ювелирное дело на 85% оставалось в руках независимых. С появлением Tiffany на этот оперативный простор прежде всего вырвется LVMH. У них уже есть важные ювелирные марки, в том числе итальянская Bvlgari — она куплена 2011 году за €4,3 млрд,— и французская Chaumet, но Tiffany & Co. с ее 300 торговыми точками и 14 тыс. сотрудников обладает огромным потенциалом в Америке и Азии и, таким образом, откроет французам путь на эти рынки.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Холдинг Kering может противопоставить этому немногое — гораздо менее масштабный, хотя и тоже славный Boucheron, а также более массовые, но несравнимые по популярности с Tiffany марки Pomellato и Dodo. У Swatch Group ювелирная марка только одна, швейцарско-американская Harry Winston, она тоже известна в Америке, но далеко не столь «народна». Главные конкуренты — холдинг Richemont с мировым гигантом Cartier и знаменитой маркой Van Cleef & Arpels. В ближайшее время машина Tiffany станет противовесом Cartier, которая до этого на европейских рынках была едва ли не монополистом в «украшениях на каждый день», Tiffany же держала в Европе максимум 12% своих мощностей. Сейчас ничто не помешает ей, воспользовавшись силой LVMH, получить во Франции и шире, в Старом Свете, лучшие места в городах, лучшие рекламные расценки, гораздо лучшую видимость и художественный блеск, который компания Бернара Арно — не только финансиста, но и мецената — умеет сразу же придать маркам. Tiffany прибавится к Bvlgari, Chaumet, Fred, ювелирным подразделениям Dior и Louis Vuitton.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Кроме украшений Tiffany продает, как и многие другие ювелиры, собственные часы. Компания работала в качестве американского ритейлера с такими швейцарскими производителями, как Patek Philippe и Audemars Piguet, а в 2007 году для производства часов решила обратиться к Swatch Group. Однако в 2011 году контракт был разорван швейцарцами, которые два года спустя взыскали с американцев убытки в 402 млн швейцарских франков. Теперь Tiffany вливается в холдинг с серьезным инженерным потенциалом, ведь французам принадлежат такие марки, как Zenith, Hublot, TAG Heuer, и собственные часовые производства Bvlgari и Louis Vuitton. Весьма вероятно, что в рядах LVMH развитие получит не только ювелирная, но и часовая программа Tiffany, а это обещает новые землетрясения в швейцарских часовых горах.

Алексей Тарханов, Урс Дюмаре