«За два месяца любая инвестидея может устареть»
Эдвард Голосов, глава «БКС Капитала»
Об особенностях и перспективах выпуска структурных облигаций с частичной защитой капитала в России рассказал глава «БКС Капитала» Эдвард Голосов.
Фото: БКС
Фото: БКС
— Вы активно размещаете структурные облигации по иностранному праву и стали первыми, кто выпустил такие инструменты по российскому праву. Планируете полностью перейти на российскую юрисдикцию?
— В этом есть логика. Насколько быстро это сделаем, зависит от ряда факторов. С точки зрения российского инвестора, конечно, есть преимущество покупки бумаг по российскому праву. Это и ожидаемая налоговая льгота по купону, и отсутствие западного санкционного риска. По иностранному праву выпускали структурные облигации не только мы, но и банки с государственным участием. Но после введения санкций они не смогли пользоваться своими западными программами и переключились на выпуски инвестиционных облигаций с полной защитой капитала. Однако такие облигации, несмотря на риск, предоставляют весьма ограниченные возможности для заработка, поэтому необходимость в полноценных структурных облигациях с возможностью разных степеней защиты, безусловно, есть. Российские структурные облигации должны заполнить эту нишу.
— Насколько выпуск по российскому праву сложнее реализовать?
— Сейчас мы выпускаем западные бумаги спустя не более двух-трех недель с момента принятия решения. Процесс выпуска структурных облигаций по российскому праву занял больше двух месяцев. Это, наверное, нормально для первых размещений, но будет проблемой для запуска полноценного «продуктового конвейера». Вначале выпуск необходимо зарегистрировать в Банке России, по закону на это дается месяц. Московская биржа выходила к регулятору с предложением передать ей право регистрации, как это происходит с выпусками по западному праву (и занимает дни), но регулятор пока оставляет это право за собой. Второй момент связан со сроком запуска вторичных торгов. Чтобы их начать, необходимо зарегистрировать итоги выпуска также в ЦБ, и на это дается до двух недель. Проблема с длительным сроком запуска в том, что от момента принятия решения до выпуска конъюнктура рынка может измениться и интерес инвесторов к данным бумагам может пропасть. Мы тщательно подходим к выбору инвестиционных идей, заложенных в наши структурные продукты, а за два месяца любая инвестидея может устареть.
Помимо длинных сроков высоки и затраты на выпуск облигаций: оплата юристов, регистрационные и инфраструктурные сборы и так далее. Западные выпуски стоят около $10–15 тыс., в России пока в 2,5–3 раза дороже. Понятно, что эти издержки в конечном счете будут перекладываться на потребителя. Эти два момента пока делают российские структурные облигации менее конкурентоспособными.
— Кто является основным покупателем структурных облигаций?
— В первую очередь это частные инвесторы (от private до mass affluent), которые могут инвестировать 0,5–1 млн руб. На частных инвесторов обычно приходится более 90% объема выпуска. Основное преимущество структурных продуктов в том, что они являются промежуточным звеном между депозитами и инвестициями в рискованные незащищенные инструменты фондового рынка — акции и облигации. Человек хочет попробовать инвестировать, а «попробовать» обычно означает инвестирование на короткий срок, до одного года. Но, инвестируя в акции на короткий срок, инвестор имеет примерно равные шансы заработать или потерять. Для этого и нужны структурные продукты: используя различные степени защиты, они позволяют создать продукт для инвестирования на короткие сроки с более комфортным соотношением «риск—доход», особенно для начинающего инвестора. А инвестировать сразу в рынок, имея опыт только депозитов,— это как прыжок в открытое море после ванны. Должен быть какой-то промежуточный шаг — «бассейн», если хотите, в котором можно научиться плавать.
— У вас есть уже погашенные структурные облигации по иностранному праву? Какая в среднем доходность?
— За последние три года по рублевым инструментам средняя доходность — 14–16% годовых, по валютным — 12–14% годовых. Это достаточно высокие доходности, если сравнивать с депозитами, но естественно, что и риски выше, чем по депозитам.
— Сколько выпусков не принесли доход и были в минусе, то есть выплата была меньше инвестиций?
— Из более чем 70 выпусков только одна нота была погашена ниже номинала.
— Вы не выпускаете структурные облигации с полной защитой капитала. Почему?
— Выпускаем, просто не в виде традиционных (российских) инвестиционных облигаций, а в виде либо структурных облигаций по западному праву, либо в виде форвардных контрактов. На сегодняшний день это около 30% от общего объема структурных продуктов, который с 2015 года превысил 100 млрд руб.
— Интерес инвесторов к структурным облигациям понятен, а в чем интерес банков и финансовых компаний? Это более маржинальный продукт, менее зарегулирован ЦБ?
— Маржинальность структурных облигаций для эмитента сравнима с маржинальностью других инвестиционных продуктов. Например, по управлению активами, по ПИФам маржинальность составляет от 1% до 4% в год от объема под управлением. Примерно то же самое и в структурных продуктах.
— Нельзя сказать, что это слишком большой доход. Почему тогда многие заинтересованы в их выпусках?
— Надо предложить что-то новое тем людям, которые ищут альтернативы депозитам. Как я уже объяснял, инвестиции напрямую в фондовый рынок или в те же самые ПИФы должны быть по своей сути долгосрочными. Но не все люди сейчас на такое готовы — им нужен результат через полгода-год-два, как по депозитам.
— На сегодняшний день структурные облигации по российскому праву без полной защиты капитала, в отличие от иностранного права, доступны только квалифицированным инвесторам. Банк России должен разработать критерии, по которым их смогут покупать и неквалифицированные инвесторы. Что это могут быть за критерии?
— Мы считаем, что нужно регулировать не путем запрета каких-то видов продуктов целым категориям клиентов, а через объяснение клиенту, что это за продукт, то есть через раскрытие ему всей необходимой информации. В рабочих группах при Банке России, НАУФОР и НФА мы обсуждали предоставление доступа неквалифицированным инвесторам к структурным облигациям через ограничение максимальных потерь. Здесь есть нюанс: такое ограничение можно предусмотреть при построении продуктов на акции, но не на облигации, так как при дефолте эмитентов облигаций потери реализуются мгновенно, следовательно, эмитенту при хеджировании очень сложно ограничить максимальные потери. Возможно, в этом случае можно ограничить риск для неквалифицированных инвесторов через наличие минимального кредитного рейтинга эмитента облигаций, к которым привязан структурный продукт.