Страсти животного мира

Фестиваль в Роттердаме известен приверженностью к радикальному кино. О том, как она преломляется в конкурсных программах этого года, рассказывает Андрей Плахов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Режиссер-дебютант Янис Рафа показал фильм «Kala azar»: название означает инфекционную болезнь, часто поражающую собачью популяцию Южной Европы. Действие как будто бы происходит в Греции, о чем можно догадаться по пейзажам и скупым диалогам. Но вообще перед нами постиндустриальный, постапокалиптический мир, в котором обитают одичавшие домашние животные и почти столь же потерянные люди.

В центре — молодая пара, она оказывает жителям округи ритуальные услуги по кремации их питомцев, от огромных псов до канареек. И жилище главных героев, и багажник их джипа забиты трупами, которые с трудом поддаются учету; тех, что не учтены, тоже уничтожают. Мужчина и женщина сами выглядят и ведут себя как часть животного мира: общаются в основном жестами, плавают и совокупляются; самое оригинальное занятие — физические упражнения среди кактусов. Только однажды героиню вдруг тянет к рефлексии: ей становится интересно, испытывает ли ностальгию муха, запертая в машине и проехавшая десятки километров от родного места. Апофеозом страданий животного мира становится совсем уже гротескный эпизод с духовым оркестром, провожающим на смерть сотни обитателей птицефермы. Греческое кино в очередной раз подтвердило свои навыки в области депрессивного фестивального артхауса.

Еще один дебютный фильм, тоже участвующий в конкурсе на «Тигровые награды» (Tiger Competition), называется «Звери, что цепляются за соломинку» и прибыл из другой модной фестивальной страны — Южной Кореи. Он выполнен в духе суперуспешных «Паразитов»: здесь тоже хватает веселого насилия и головокружительных сюжетных эскапад. Но структура, которую выбрал и драматургически разработал дебютант Ким Ён Хун, не столь изощренная. Она множество раз фигурировала в литературе и кино — от «Двенадцати стульев» до фильма Стэнли Крамера «Этот безумный, безумный, безумный мир».

Набитая сотнями крупных купюр сумка Louis Vuitton появится в начале фильма в ячейке камеры хранения общественной бани. Она, эта сумка, окажется средоточием судьбоносных жизненных перипетий нескольких героев и героинь. Один из них, служащий той самой бани, будет маяться с больной «Альцгеймером» мамашей. Другой, работник таможни, вынужден будет отдавать долг своей подруги и разбираться с местными мафиози, которые, в свою очередь, хотят разобраться с ним. Третья, разорив семью на бирже, вынуждена терпеть побои мужа и зарабатывать в публичном доме, пока один из клиентов не предложит ей радикальное решение вопроса. Однако вместо мужа беглый китайский преступник убьет совсем другого человека, и героине придется взяться за дело самой. Она почти преуспеет, но все рухнет из-за оплошности: в таких делах нельзя доверять не только близкой подруге, но даже собственным родителям. В результате лихорадочной гонки вожделенная сумка, набитая баблом, окажется в совсем неожиданных руках.

В другом роттердамском конкурсе — Bright Future — представил свой дебютный фильм «Себастьян прыгает через забор» режиссер из Берлина Джейлан-Алехандро Атаман-Чека. Это деликатное, выполненное в полутонах художественное эссе о взрослении в агрессивном мире. Мы знакомимся с Себастьяном в его еще совсем нежном возрасте и потом наблюдаем в двух новых стадиях. Мальчик, который мечтает стать летчиком, оказывается в конфликте со своим окружением. Работающая сиделкой мать, которая покупает сыну велосипед на вырост. Чуждые по духу одноклассники. Все это показано не в лоб, не ситуативно, а через реакции юного существа, телесные и духовные. Наиболее подробно разработана центральная сцена за ужином, где отец подружки Себастьяна высчитывает с точностью до цента, сколько заработал хозяин ресторана только на одном блюде. Этот прагматичный бездушный мир — чужой для героя, и он вот-вот готов выпрыгнуть за его пределы. Только куда? В прошлом году в Роттердаме прозвучал фильм «Тридцать» Симоны Костовой, созданный той же группой молодых берлинских кинематографистов. «Себастьян» — продолжение их коллективного опыта.