Британская академия кино и телевизионных искусств (BAFTA) назвала претендентов на премию, считающуюся британским аналогом «Оскара». Михаил Трофименков изучил список номинантов, уже подвергшийся нападкам прогрессивной общественности за отсутствие в нем режиссеров-женщин.
Британец Сэм Мендес храбро бросился в бой за премию BAFTA со своей новой лентой «1917»
Фото: Amblin Partners
Британец Сэм Мендес храбро бросился в бой за премию BAFTA со своей новой лентой «1917»
Фото: Amblin Partners
Критики, расположенные к игре в «тотализатор», склонны сводить главную интригу премиального сезона, подводящего итоги года, к противостоянию Квентина Тарантино («Однажды в Голливуде») и Мартина Скорсезе («Ирландец»). Тем более что в своей мощной гангстерской саге Скорсезе изящно передразнивает младшего коллегу. По версии BAFTA, оба фильма достойны звания лучшего, а их авторы — звания лучшего режиссера. Правда, Тарантино с семью номинациями (кроме упомянутых еще и Леонардо Ди Каприо — лучший актер, Брэд Питт — лучший актер второго плана, солнечная Марго Робби — лучшая актриса второго плана, лучшие сценарий и кастинг) изрядно опередил «Ирландца». У Скорсезе — четыре номинации, да и то за счет странностей академического выбора, столкнувшего лбами двух гениев — Аль Пачино и Джо Пеши — в борьбе за звание «лучшего актера второго плана». Впрочем, это не более нелепо, чем прописка Питта, второй бесспорной звезды Тарантино, в той же уничижительной категории.
Между Тарантино и Скорсезе вклинился Тодд Филлипс с пятью — включая «Лучший фильм», «Лучший режиссер» и «Лучший актер» (Хоакин Феникс) — номинациями «Джокера». Но опередить их всех вполне может Сэм Мендес: его «1917» выступает в номинациях «Лучший фильм», «Лучший британский фильм» и «Лучшая режиссура». На руку Мендесу неизбывно мучительная для Британии тема кошмара Первой мировой: два юных солдата ломятся сквозь кровь, грязь и дым, чтобы доставить приказ, отменяющий обреченное наступление. И — что главное — техническое штукарство: «1917» снят одним, бесконечным, как война, планом.
«Паразиты» Пон Чун Хо, выступающие в двух главных номинациях, вряд ли составят этим четырем фильмам конкуренцию. У корейской притчи, победившей в Канне, больше шансов в качестве «лучшего неанглоязычного фильма». С ней соперничают «Боль и слава» Педро Альмодовара, итожащего жизнь своего очередного экранного альтер эго, красивейшая лесбийская костюмная драма Селин Скьямма «Портрет девушки в огне» и слезоточивая семейная история Лулу Ван «Прощание».
Одно можно уверенно предсказать: среди победителей окажется фильм Ваад Аль-Катиб и Эдварда Уоттса «Для Самы». Сирийская трагедия, как это ни ужасно, в моде, поскольку дает мировому истеблишменту проявить добрые чувства. В этом контексте видеодневник, который вела для своей дочери 26-летняя Аль-Катиб из Алеппо и которому британец Уоттс придал форму фильма, выиграет не в одной номинации, так в другой. Такого не припомнить в мировой практике, чтобы один фильм номинировался одновременно на звания «лучшего британского», «лучшего неанглоязычного», «лучшего документального» фильма, да еще и «лучшего британского дебюта». Вот смеху-то будет, если он выиграет все четыре приза.
В национальной номинации, как водится, выставлено все лучшее, что произвела за год Британия. Помимо «1917» и «Для Самы» это два образца социального кино, которым Британия издавна законно гордится. «Извините, мы вас не застали» — очередная, но избегающая ощущения дежавю история 82-летнего троцкиста Кена Лоуча о маленьких людях, сметенных очередным экономическим кризисом. «Наживка» Марка Дженкина — депрессивный психотриллер о тяжкой жизни рыбаков Корнуолла, благодаря формальной изысканности черно-белого изображения и монтажа обретающий сюрреальность. И два биографических фильма: само собой, «Рокетмен» Декстера Флетчера о пестрой жизни Элтона Джона и «Два папы» Фернанду Мейреллиша. Там битых два часа обо всем на свете — от сериала «Комиссар Рекс» до сути христианства — беседуют еще не уволившийся папа Бенедикт XVI и еще не сменивший его кардинал Бергольо, будущий папа Франциск.
Естественно, в актерскую номинацию попали Тэрон Эджертон и Джонатан Прайс — экранные Элтон и Бергольо. В номинации «Лучшая актриса» их симметрично отражают звезды еще двух байопиков. Рене Зеллвегер — потерянная Джуди Гарленд в «Джуди» Руперта Гулда и Шарлиз Терон — заводила («Скандал» Джей Роуча) бунта сотрудниц Fox News против похотливого гендиректора. Впрочем, ни один из фильмов с участием потенциально «лучших актрис» не попал в «высшие» номинации. Ни «Брачная история» Ноа Баумбака со Скарлетт Йоханссон и Адамом Драйвером (номинация «Лучший актер»), которую критики прозвали «хипстерским "Крамер против Крамера"». Ни энная экранизация Гретой Гервиг романа «Маленькие женщины» о четырех сестрах в вихрях гражданской войны в США с Сиршей Ронан. Ни «Дикая Роза» Тома Харпера с Джесси Бакли в роли девушки из Глазго, грезящей о Нэшвилле. При очень сильном желании в этом действительно можно углядеть что-то вроде дискриминации.