Стартапы встали перед прибылью

Компании Кремниевой долины подешевели на $100 млрд за год. В их числе сеть коворкингов WeWork, агрегатор такси Uber и производитель электронных сигарет Juul. Венчурные инвесторы начали говорить о новом «пузыре доткомов», только не на фондовом рынке, как в начале века, а на рынке технологических стартапов. Почему инвесторы разочаровались в них? Разбирался Сергей Гусев.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Ситуацию можно сравнить с шумной вечеринкой: она длилась пять лет, но вдруг кто-то выключил свет»,— так происходящее в Кремниевой долине изданию The Wall Street Journal описал Крис Дувос из инвесткомпании Ahoy Capital. Сразу несколько крупнейших стартапов подешевели на миллиарды, например, сервисы такси Uber и Lyft потеряли примерно треть капитализации после IPO, а сеть коворкингов WeWork вообще упала в цене в восемь раз и отменила выход на биржу.

Что происходит с компаниями? Кажется, венчурные инвесторы наконец сменили парадигму, говорит управляющий партнер венчурного фонда LETA Capital Александр Чачава. Они больше не готовы вкладываться в проекты, которые стремятся захватить всю планету, но годами не приносят никакой прибыли, и неясно, принесут ли вообще. И такую смену курса переживут не все компании, считает Чачава: «Инвесторы, которые обожглись на масштабных историях, за которыми не видно реальноо прибыльного бизнеса, теперь стали подходить к инвестициям с точки зрения коммерции. Сейчас основной тренд в том, что инвесторы требуют от стартапов и от подросших уже компаний, чтобы они переставали "жечь" деньги и составляли реалистичные бизнес-планы, чтобы они генерировали прибыль. В принципе, уже ряд одиозных новичков ушел из "красной зоны". И Uber в последнем квартале показывал позитивную динамику, и Tesla отчиталась очень хорошо.

Но кому-то выйти в плюс очень сложно, потому что вся стратегия компании строилась с расчетом на то, что можно бесконечно поднимать новые мегараунды».

Тем не менее, венчурные инвесторы зарабатывают в первую очередь на росте капитализации стартапов, и этот принцип останется неизменным. Но фонды чувствуют приближение кризиса, и многих это отрезвляет, уверен управляющий партнер инвесткомпании RMG Partners Алексей Горячев. Хотя немного жаль — теперь стартапы смогут позволить себе меньше потенциально прорывных экспериментов.

«Мы по-прежнему будем видеть часть проектов, которые будут приносить прибыль в жертву росту, потому что венчурному инвестору важно, чтобы проект рос. Зарабатываем мы в конечном итоге именно на росте, а не на прибыли этих проектов. Еще на эти компании давит то, что есть большие опасения касательно того, что будет происходить с публичными рынками в целом. Люди начинают более трезво, внимательно смотреть на компанию. Наверное, в какой-то мере у части инвесторов такой общий информационный фон может вызвать нежелание вкладываться в компании, которые продолжают поиски бизнес-моделей и дают людям больше прав на ошибку, чтобы они могли нащупать какое-то верное решение»,— заявил Горячев.

Глобальная экономика входит в эпоху низких процентных ставок, так что недостатка в финансировании у стартапов, видимо, не возникнет. Но теперь, чтобы получить эти деньги, предпринимателям придется сильно постараться. Как говорят консультанты венчурного рынка, сделки в последнее время закрываются дольше, да и денег проекты получают в разы меньше, чем раньше. Кажется, к мечтам о покорении мира придется прикладывать тщательно проработанные бизнес-планы.

Ради лучших показателей прибыльности стартапы начали сокращать расходы, например, разработчику программного обеспечения UiPath пришлось сократить около 400 сотрудников.