выставка скульптура
В Государственном Эрмитаже открылась выставка баскского скульптора Эдуардо Чиллида "Неслышная музыка". Малоизвестный в России скульптор настолько знаменит в Испании, что на открытии выставки президент конгресса депутатов Испании синьора Луиза Фернанда Руди заменила протокольное выступление мини-лекцией о чуть ли не поэтике искусства Чиллиды. Причину такой популярности попробовала понять КИРА Ъ-ДОЛИНИНА.
Для баскских сепаратистов Эдуардо Чиллида (1924-2002) прежде всего баск: он родился и прожил большую часть жизни в Сан-Себастьяне, административном центре провинции Гипускоа, на севере Испании, в Стране Басков. Для испанцев он один из знаменитейших и увенчанных премиями и титулами испанских художников. Для европейцев и американцев — автор работ во многих музеях, испанец, которого принято выставлять рядом с Хуаном Миро, Антонио Тапиесом и даже самим Пабло Пикассо.
Для российского зрителя, которому искусство Эдуардо Чиллиды показывают впервые,— некий среднеевропейский скульптор, особенность которого еще надо доказать. Доказать на первый взгляд довольно сложно. Подобное искусство видел каждый, кто выезжал в Европу и не поленился бросить взгляд на малую и большую городскую скульптуру в скверах, на площадях, набережных или променадах. Иногда железные балки, иногда каменные глыбы, почти всегда абстрактные и уж точно всегда подразумевающие множество прочтений. Номинально скульптор Чиллида родом из этой же традиции — у него есть одна очень крупная городская скульптура ("Гребень ветров" в бухте Сан-Себастьян, где огромные 10-тонные стальные крюки причудливой формы вделаны в прибрежные скалы, 1972-1977) и масса более скромных, рассыпанных по городам мира. Взятые поодиночке, они, скорее всего, сольются со своими стилистическими собратьями.
Другое дело — музейная экспозиция. Здесь художник сам по себе и отвечает только за себя. Музейный Чиллида — интеллектуал, мистик, эстет. Слова, произносимые его поклонниками и исследователями,— это прежде всего слова о философии. Благо скульптор был знаком с Мартином Хайдеггером и даже иллюстрировал его эссе. При достаточно заурядной пластике его вещей обаяние интеллектуализма позволяло критикам рассыпаться в многословных характеристиках "феномена Чиллиды". Да и сам мастер не стеснялся настойчиво и подробно разъяснять свое творчество окружающим. Так что в этом и только в этом смысле он — настоящий художник ХХ века, для которого вербальный текст значим более, чем собственно визуальный.