Digital Курултай довел
Одним из самых неожиданных назначений 2019 года стало назначение главой госкомитета по туризму бывшего директора санатория «Якты-куль» Салавата Нафикова. Того самого, который благодаря оригинальной, юмористической промокампании в альянсе с популярными блогерами буквально за год сделал из удаленной от Уфы башкирской здравницы один из самых популярных и престижных у уфимцев курортов. «Якты-куль» стал местом ежегодного проведения форума Digital Курултай, который собирает десятки специалистов по продвижению в социальных сетях. Господин Нафиков рассказал «Итогам года», как он стал главным по туризму в Башкирии и с чего начал работу в этом качестве.
Фото: Дим Тулунгужин, Коммерсантъ
Фото: Дим Тулунгужин, Коммерсантъ
GUIDE: Салават Тагирович, как вообще состоялось ваше назначение на министерскую должность? Очень интересно, кто вас рекомендовал.
Салават Нафиков: Никто меня не рекомендовал. Мы с Радием Фаритовичем (Хабировым, главой республики.— Guide) лично познакомились, когда он приезжал в Абзелиловский район на Digital Курултай в январе этого года. Я тогда понял, что он — человек дела, с простыми и понятными ценностями, нацеленный на результат. С такими людьми хочется работать. Ну а так как такая возможность появляется не каждый день, я долго не думал и согласился. Хотя развитие внутреннего туризма, продвижение региона — это очень сложная задача, у меня в этой области есть определенный опыт. Мы же уже проводили «Игры кочевников», «Курортный сабантуй» на озере Банном, фестиваль воздухоплавания «Самрау». Словом, очень рассчитываю быть полезным в этом деле.
G: Вам какие-то конкретные задачи поставили или, учитывая ваш успех в «Якты-куле», дали карт-бланш?
С.Н.: Цели, конечно, поставили. Но они очень простые: должен вырасти туристический поток, отрасль должна начать приносить деньги. Я с этим согласен и в это верю. У нас в республике очень много красот, природных ресурсов, которые можно монетизировать. Понятно, что это будет не сегодня-завтра и потребует определенной работы. Но мне кажется, вполне реально сделать Башкирию одним из самых посещаемых россиянами регионов.
G: Вслед за «Инвестчасами», «Здравчасами» в правительстве начали проводить и «Турчасы». Что обсуждали на первом таком совещании?
С.Н.: Мы пока договорились, что на «Турчас» будут собираться все ведомства, потому что если мы говорим о серьезном развитии туризма, то одному госкомтуризму изменить ситуацию не под силу.
G: А глава региона какие-то пожелания высказал?
С.Н.: Да. Он сказал: «Давайте с туалетов начнем, а потом будем фантазировать». Я, кстати, абсолютно согласен. Мы все время ставим какие-то глобальные цели, а у нас нет элементарных вещей: цивилизованных туалетов вдоль трасс в кафе, на заправках. На прошлой неделе я встречался с одним из владельцев придорожного кафе — там у них сортиров не хватает. Решили, что мы ему выделим субсидии по программе поддержки предпринимательства. Ну и в ближайшее время проедем по другим придорожным кафе, чтобы обсудить эту тему.
G: У нас и подъездных дорог к главным достопримечательностям нет. Поэтому, чтобы взойти на самую популярную гору — Иремель — туристы едут в поселок Тюлюк Челябинской области. Там развита инфраструктура, есть турбазы.
С.Н.: К Иремелю со стороны деревни Николаевка надо проложить всего-то 30–40 км дороги, и турпоток сразу повернется в нашу сторону. То же самое для подъема на Иремель со стороны Учалов. У нас действительно сейчас все деньги туристов, посещающих Иремель, остаются у челябинцев. Это же глупо. А появится дорога — появится бизнес.
G: Сколько времени это займет?
С.Н.: Пока сказать не готов. Этот вопрос упирается в другой: башкирская сторона подхода к Иремелю — это природный парк, охраняемая территория с ограниченным видом использования. А нам надо создавать условия для его посещения.
G: В Башкирии активно идет работа по созданию геопарков ЮНЕСКО. Первый — геопарк «Янгантау» — уже создан. На подходе парк Торатау. Кроме того, что территорию назовут парком ЮНЕСКО, что это даст?
С.Н.: Я как раз разговаривал с основателем глобальной сети геопарков Патриком МакКивером, когда он приезжал в «Янган-тау» на семинар ЮНЕСКО. Геопарки зарабатывают. Туристы платят за прохождение по тропе, за посещение пещер. Если мы хотим развивать инфраструктуру, поддерживать нашу главную туристическую ценность — природу — нам надо идти по такому же пути. Другого нет.
G: Как у нас сегодня делится турпоток: что у нас чаще всего посещают?
С.Н.: В 2018 году у нас было 2,5 млн человек — на 16% больше, чем в 2017-м. Из них 200 тыс. посетили особо охраняемые природные территории, 900 тыс.— музеи, 800 тыс.— горнолыжные курорты, почти 500 тыс. отдохнули в санаториях. Кстати, про отличие туризма в Башкирии и Татарстане. В Татарстане в 2018 году турпоток оценивался в 3 млн человек, то есть немногим больше нашего. Но там же все едут в Казань. А у нас, наоборот, основной поток за пределами Уфы — в природных парках, на горнолыжных курортах, на водохранилищах. Будем делать так, чтобы татарстанцы ехали к нам за природой и сервисом.
G: У нас много туристов-подвижников, добровольно пропагандирующих туризм по республике, например, известный эксперт по горам Южного Урала Олег Чегодаев. Он недавно поднял тему маркировки туристических троп: казалось бы, что может быть проще?
С.Н.: Мы разговаривали об этом. По оценке Олега, нужно обустроить и промаркировать около 1 тыс. км туристических трасс. Я думаю над тем, чтобы делать такие полезные и нужные вещи по системе грантов и чтобы делать это быстро. Это же классно: прошел по трассе, добрался до вершины, полюбовался, кайфанул и пошел дальше. Там же можно предусмотреть места для палаток. Я думаю, мы прямо в начале года будем искать деньги на такие гранты.
G: Недавно появился новый сайт по туризму в Башкирии. К нему уже масса претензий у экспертного сообщества — начиная от подбора фотографий и заканчивая достоверностью информации о достопримечательностях. Если уж нам, живущим в регионе, непросто сориентироваться в местах отдыха, то что говорить об иногородних туристах, на которых мы делаем ставку.
С.Н.: У нас каждый новый руководитель госкомтуризма делал свой сайт. При всех их недостатках они индексируются. Дайте нам время, мы там наведем порядок.
G: Сколько сейчас в Башкирии туроператоров, организующих туры по республике?
С.Н.: У нас, конечно, есть такой реестр, но честно говоря, никого из них туроператором в полном смысле этого слова назвать нельзя. То есть нет таких организаций, которые бы организовывали регулярно массовые туры: с трансфером, гидом, размещением — как мы привыкли это видеть за рубежом. В ближайшие несколько лет мы хотим вырастить таких республиканских туроператоров. Не знаю, может открою вам тайну — у нас ведь сегодня весь бизнес по размещению туристов убыточен. Я не говорю про отели в Уфе и санатории: у них дела идут неплохо. Но турбазы, мини-отели в основных туристических кластерах — у большинства из них нет хорошей круглогодичной загрузки, поэтому нет постоянного дохода. А короткий сезон — только лето или только зима, учитывая новые налоги,не гарантирует возврата вложений. Отель приносит хорошие деньги только в первые пять лет, когда он еще красивый и новый. Кроме того, владельцы этого бизнеса забывают, что люди не едут в отель, они едут на курорт покататься на лыжах, покупаться в озерах, посмотреть горы, полазить в пещерах. Отель — это уже второстепенно, это услуга. Поэтому сейчас и в районе озера Банное, и в районе Павловки масса объявлений о продаже турбаз, гостевых домов.
G: Какие перспективы, по-вашему, у развития этнотуризма? Пока такие проекты единичны, как например, парк Inaya на Нугушском водохранилище. Все упирается в вопросы выделения земельных участков?
С.Н.: По-моему у этого направления большой потенциал. Это для нас юрта, кумыс, казылык, лошади — обыденность, а для приезжих — экзотика, как если бы к индейцам приехали. Я лично чувствую, что на этнику есть спрос. Теперь надо бизнесу в это поверить. Что касается выделения участков, то в республике есть программы под эти цели, есть механизмы их выделения.
G: За эти два месяца, что вы руководите ведомством, удалось разобраться, насколько господдержка этой отрасли способствует ее развитию?
С.Н.: У нас понимание того, какими средствами мы располагаем, появится только в январе-феврале 2020 года. Госкомитет создан в октябре, а в проект бюджета на 2020 год на нас заложено по-прежнему минимальное финансирование: такое, какое было в период существования объединенного госкомитета по предпринимательству и туризму.
G: Пару лет назад ваши предшественники создавали шесть туристических кластеров, но не ясно, для чего: что конкретно дала эта работа. Например, в туркластер «Бурзянский» планировалось вложить 400 млн руб. республиканских и федеральных средств. Эти деньги нашлись?
С.Н.: Создание туристических кластеров — это одно из условий участия в федеральных целевых программах. Поэтому да, они нужны. Это позволило зарезервировать в федеральном бюджете на кластер «Бурзянский» 200 млн руб. Деньги должны поступить в 2021 году, при условии, что республика вложит столько же.
Тут кстати встает вопрос организации процесса. Один из примеров, о котором я недавно узнал. У нас сейчас проходит экспертизу проект строительства санатория на 200 мест возле деревни Верхнебиккузино, недалеко от Юмагузинского водохранилища. Я же вам говорил, что санатории сейчас генерируют хорошую прибыль? Так вот: санаторий — отличная идея. Но в проекте здания санатория не была запланирована канализация. Проектировщики говорят: ее не было в техзадании. Стали разбираться: оказывается, в разработке техзадания не участвовал госкомитет по строительству. И таких «ни о чем» проектов у нас довольно много.
G: Кстати, за счет чего вам удалось раскрутить «Якты-куль» в такой короткий срок?
С.Н.: В «Якты-куле», когда мы собирались на планерки, устраивали мозговой штурм, мы фантазировали, что хотим получить через пять лет, через десять. Появлялись четкие цели. Думаю, если мы в госкомитете будем действовать по такой логике, не откладывая в долгий ящик наладим базовые вещи, то вскоре будет и результат.