Верховный суд РФ оставил в силе приговор жителю Ставрополя Максиму Панченко. Ранее Северо-Кавказский (ныне Южный) окружной военный суд признал его виновным в подготовке теракта в школе или детском саду и приговорил к шести годам колонии строгого режима. По версии следствия, преступные намерения у ставропольца возникли после того, как он решил вступить в подразделение запрещенного в России террористического «Имарата Кавказ», но планам несостоявшегося подрывника помешали чекисты.
Фото: Валерий Титиевский, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Валерий Титиевский, Коммерсантъ / купить фото
Согласно материалам дела, в 2017 году житель Ставрополя Максим Панченко увлекся идеями радикального ислама и начал говорить своим знакомым, что разделяет идеологию террористической организации «Имарат Кавказ». В итоге, по версии следствия, у него и родился замысел совершить теракт путем поджога какого-нибудь учебного заведения. Как говорится в материалах расследования, для реализации задуманного в апреле 2018 года Максим Панченко приобрел компоненты для изготовления «коктейля Молотова», в частности керосин, растворитель, алюминиевый порошок и охотничьи спички. Однако рано утром 14 апреля он был задержан силовиками. Как выяснилось позже, о намерении Максима Панченко совершить поджог в УФСБ сообщила его знакомая. Она же рассказала оперативникам, что с апреля 2017 года «в ходе регулярного общения по телефону» молодой человек «рассказывал ей о намерении примкнуть к террористической организации "Имарат Кавказ"», чтобы «бороться с органами государственной власти, уничтожать русское население страны, в том числе детей». А для обороны от силовиков, сказала она, Максим Панченко постоянно носил с собой нож. Еще один засекреченный свидетель по делу сообщил следствию, что Максим Панченко и ему успел рассказать о намерении устроить теракт в детском саду или школе «в целях мести русскому населению за поддержку власти, ведущей войну против мусульман», а потом скрыться на Украине.
Как следует из материалов судебного процесса, в интернете молодой человек нашел схему взрывного устройства и «изготовил два зажигательных устройства объемом по 0,5 л каждое». Одну бутылку с зажигательной смесью вместе со спичками Максим Панченко добровольно выдал силовикам при задержании, вторую вместе с компонентами изъяли при обыске у него в квартире. Перед задержанием силовики с санкции суда прослушивали телефонные переговоры, записи которых затем были использованы в качестве вещественных доказательств. Еще одним вещдоком стала видеозапись самого задержания, в частности тот момент, когда молодой человек сначала истерично кричит: «Слава "Имарату Кавказ", Аллах акбар», а затем на вопрос оперативника, зачем он прибыл к этому месту, отвечает: «Сжечь школу, взорвать детсад».
В ходе судебного разбирательства Максим Панченко вину не признал, а его адвокаты заявили, что предъявленные Максиму Панченко обвинения «абсурдны» и основаны на телефонном разговоре с его подругой. Найденные же в его квартире компоненты «коктейля Молотова» «являются химическими веществами, продающимися в хозяйственных магазинах, которые имеются в доме любого человека». К тому же, по информации защиты, у Максима Панченко было диагностировано психическое расстройство, которому свойственны пограничные состояния.
Тем не менее суд посчитал вину подсудимого доказанной, признал его виновным в приготовлении теракта (ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 205 УК РФ) и назначил ему шесть лет лишения свободы в колонии строгого режима.
В апелляционной жалобе защита указывала, что суд первой инстанции при вынесении приговора «не соблюдал принципы уголовного судопроизводства, не истолковал все не устраненные стороной обвинения сомнения в пользу подсудимого, а обвинительный приговор обосновал недопустимыми доказательствами». Однако Верховный суд РФ, изучив материалы дела, отметил, что все экспертизы были проведены профессионалами, а в намерении совершить теракт Максим Панченко добровольно сообщает на видеозаписи. Следов применения к нему недозволенных методов ведения следствия в ходе проверок не обнаружено, а состояние «смешанного расстройства личности» не могло повлиять на осознание подсудимым характера задуманного им преступления. В итоге приговор был оставлен в силе.