Последние две недели урожая нынешнего года (до начала октября) как всегда совпали с бабьим летом. Бабье лето в Москве, бабье лето в Тоскане и тем более в Бордо бабье лето. Хотя в приличном обществе даже как-то неудобно. Но "женское лето" звучит еще более хамски. К концу сентября уже собрали все французские сорта винограда, ждали, когда созреет "санджовезе" на самых высоких холмах — до 400 метров. У нас тут в подмосковных холмах температура тоже невысокая, да и влажно. Поэтому приходится пользоваться виноградным вином регионов, где климат получше. Один из таких регионов — Апулия, которая по итальянски называется просто Puglia. Здесь делают белое вино Tormaresca IGT 2001. По сути — банальное шардоне, но небогатая провинция Апулия пытается сделать из него нормальный экспортный продукт. Мы, конечно, охладили его до восьми градусов, и тут же специфические ноты шардоне ушли куда-то в тень. Ну и хорошо. Как значится на русской этикетке этого вина — хранится до 2010 года. Для IGT это вовсе неплохо. Не говоря уже о белом вине как недо-вине.
Семья Антинори купила два виноградника в 1998 году: Minervino Murge (Бари) — 100 га, 40 миль от Адриатического моря, а также 500 гектар — San Pietro Vernotico (Бриндизи), ближе к морю в знаменитом районе Salento DOC. Виноградник Минервино расположен на высоте 250 метров над уровнем моря, и здесь кроме "шардоне" выращивают также "альянико" и "каберне совиньон". Не брезгуют и мягким виноградом "негроамаро". Выпив бутылку местного шардоне, мы пришли к выводу, что здесь прошла мощная кампания борьбы за качество, и она достигла цели.И мы перешли к красному, благо принесли жареные утиные грудки. Jorio Montepulciano d`Abruzzo DOC Umani Ronchi 1999. Хороший цвет красного. Было бы обидно, если бы вино, созданное из винограда "монтепульчано", имело слабый цвет. Этот виноград собирают с виноградника Монтепульчано д`Абруццо. Он расположен на границе с регионом Абруццо, на одном из самых высоких холмов территории Гуардигрелле провинции Кьети, 650 метров над уровнем моря. И самое грустное — характеризуется очень малой урожайностью. Создание винодельческого хозяйства Джино Умани Ронки датируется 1950 годом. Сегодня семья Умани Ронки владеет 6 виноградниками общей площадью 100 га на Вердиккио-дей-Кастелли-ди-Йези-Классико и Россо Конеро. Остальные 40 га арендуются. Стиль этих вин характерен для региона Марке, чьи холмы омываются водами Адриатического моря. (Звучит как рекламный проспект туроператора, не правда ли?) Этот регион как будто предназначен для виноградарства и виноделия: известняковые почвы средней плотности — для белых вин, кальцинированные почвы — для красных вин. К другим винам этого производителя мы когда-нибудь еще вернемся, тем более что представители Умани Ронки собрались в Россию с первым в своей истории визитом. А иначе как они будут тут продавать вино? Нынче на русский рынок просто так не выйдешь. И даже если отсечь заведомо низкокачественные напитки, останется такое количество, что у неподготовленного любителя употребить просто глаза разбегаются в плохом смысле слова. Я лично путаюсь во всех этих "шато" и "кастелло", которыми забиты супермаркеты. И вроде они выглядят ничего. Но только названия ни о чем не говорят. А когда нальем — уже поздно. С этим надо что-то делать.
Мы подумали-подумали и решили по этому поводу выпить виски. Здесь давно уже не появляется новичков и ненадежных лейблов. И тут я понял, что постоянно рассматривая сингл-молты, манящие своей эксклюзивностью (как любят говорить продавщицы в придорожных киосках), мы совсем не пили мешаных виски — блендов. Замешан и завернут — вот девиз John Player Special Blended Scotch Whisky. Я попробовал узнать, что это был за джентльмен — этот самый Джон Плейер, но как-то не удалось. До смешивания разные сорта шотландских сингл-молтов выдерживаются раздельно более 12 лет в дубовых бочках. Бодрый шотландский воздух (сдается, у англичан на этот счет будет другое мнение) проникает сквозь деревянные бочки и придает характерную особенность виски, большинство из которых выдерживается гораздо дольше, чем 12 лет. Мода на мешаный виски прошла. Но дело его живет. JPS часто всплывает во всяких советских кинофильмах про красивую заграничную жизнь (или, наоборот — про гадкую преступную местную). Отечественные режиссеры любили, чтобы в кадре фигурировали ящики из-под напитка. Наверное, это их представление об изобилии и счастье. Слава богу, у нас оно уже давно другое. Достаточно одной бутылки, десятка поленьев в камине и Майлса Дэвиса на CD-плейере.