Комментирует Сергей Ходнев
Восьмого октября на Новой сцене Большого театра — "привозная" премьера оперы Джузеппе Верди "Макбет", лакомый плод активизировавшейся международной деятельности театра. Событие тянет на одно из первых мест в ранжире предстоящего оперного сезона. Не только из-за редкости самой оперы. "Макбету", несмотря на то что его принято считать не самой репертуарной вещью в наследии Верди, все-таки больше везет, чем многим и многим другим операм композитора, которых в столице давно уже не видать и не слыхать. Три года назад "Макбета" уже взяли на себя смелость поставить в "Геликон-опере", да еще с привлечением французского режиссера. Тем не менее нынешний "Макбет" — эксклюзив чистейшей воды, причем не только для Большого.
Театр демонстрирует удивительный динамизм. "Макбет" — спектакль практически свежий (с прошлого сезона, то есть всего-то нескольких месяцев от роду), причем самого блистательного происхождения: копродукция двух известных итальянских театров, флорентийского Teatro Communale и палермского Teatro Massimo, осуществленная в рамках престижнейшего фестиваля "Флорентийский музыкальный май" (Maggio Musicale Fiorentino). В качестве режиссера при этом выступил, первый раз связавшись с оперной сценой, знаменитый литовец Эймунтас Някрошюс, который уж никак не может пожаловаться на невостребованность тут, в Москве.
Наконец, хотя все исполнители принадлежат к труппе Большого, на премьеру приедет вместе с арендованным спектаклем и дирижер исходной постановки — Марчелло Панни. Он, между прочим, является артистическим директором неаполитанского театра "Сан-Карло" — одного из трех главных оперных театров Апеннинского полуострова. К тому же синьор Панни — дирижер, в открытую увлекающийся композицией, что для нашего времени редкость. Что особенно трогательно, Марчелло Панни сочиняет не какие-нибудь там камерные сонаты, а полномасштабные оперы, которые даже не без успеха проходили и на итальянских сценах (включая тот же "Maggio Musicale"), и по другую сторону Альп. Сейчас, по слухам, маэстро захвачен очередным творческим процессом — пишет оперу о Джузеппе Гарибальди. Будем надеяться, это обстоятельство не повредит исполнительскому пылу дирижера во время представления "Макбета": ведь, в конце концов, Гарибальди был современником (и ценителем) Верди, а итальянская патриотическая публика 1840-1850-х годов, приученная цензурой читать между строк, в вердиевской трактовке трагедии Шекспира явственно видела очередные призывы к освобождению и объединению Италии.
Сам Верди был мало склонен делать из роскошной литературной первоосновы политический памфлет. Слишком уж заворожила его шекспировская поэтика — кровавое нагромождение индивидуальных страстей было, видимо, куда более выигрышным стимулом для композиторского воображения. Он настоятельно требовал от либреттиста не вышивать по канве трагедии всякого рода цветистыми оперными условностями, да и сам сделал все возможное для сохранения колорита исходного произведения. Вместо вокальной роскоши — пристальное внимание к драматическому тексту, приводящее к появлению совершенно новаторских музыкальных фрагментов и почти вагнеровской атмосферы вседовлеющего Рока. Безусловно, многократные переработки в чем-то лишили партитуру оперы ровности и однородности, но и в таком виде она не перестает изумлять. Даже режиссурой спектакля Верди занимался довольно плотно — чтобы ни в коем случае не ослабить задуманных им эффектов. Судя по всему, у публики разве что волосы на голове не шевелились: на премьере вовсю использовали "волшебный фонарь", прадедушку нынешних проекторов, пугая зрителей демоническими фантазмами, а актер, изображавший тень Банко, был со всем возможным тщанием загримирован под изуродованный труп. Первая исполнительница роли леди Макбет аж три месяца изучала феномен разговоров во сне, чтобы с тем большей наглядностью сыграть сцену сомнамбулизма — и в итоге, по ее словам, сама чуть не сошла с ума.
Располагай Верди теми техническими средствами, которые находятся в арсенале нынешних постановщиков — уж можно себе представить, какая феерия из этого бы получилась. Остается уповать, что постановочная команда предстоящего спектакля не затерялась в дебрях актуальности ради актуальности и предполагаемая острота будет все-таки сродни замыслам человека, создавшего эту оперу. Оперу, которую итальянская труппа привозила на эту самую сцену полтора столетия назад.
Большой театр, Новая сцена, 8, 10, 12 октября (19.00). Заказ билетов по телефонам 292 0050, 292 9986