На Римском фестивале прошли очередные кинопремьеры, а также встречи с крупными кинодеятелями — режиссерами и актерами. Некоторые их них посетил Андрей Плахов.
Актриса Лючия Бозе
Фото: Alessandra Tarantino, AP
Актриса Лючия Бозе
Фото: Alessandra Tarantino, AP
Хотя Римский фестиваль уступает Венецианскому и другим «большим», состав гостей тут совсем не последний. И главное — все они доступны городской публике, а не только профессионалам. За несколько дней зрители имели возможность встретиться с Итаном Коэном, Эдвардом Нортоном, Биллом Мюрреем, Фанни Ардан, Оливье Ассаясом и даже с самим Джоном Траволтой. Но одна встреча выглядела почти мистической — со звездой итальянского неореализма, 88-летней Лючией Бозе.
Шестнадцатилетняя Лючия служила в миланской кондитерской, где ее увидел Лукино Висконти и, очарованный красотой девушки, предрек ей большую кинокарьеру.
Бозе сыграла в фильмах Де Сантиса и Антониони (музой которого была в ранний период его творчества), впоследствии — у Кокто и Феллини.
Надолго бросила кино, выйдя замуж за испанского матадора Луиса Мигеля Домингина и родив троих детей. Ее ближайшим другом был Пикассо — в общем, живая легенда в возрасте под девяносто с прекрасным хрипловатым голосом. Курить не бросила, хотя еще в юности пережила туберкулез. Гостья из далекой эпохи великого кино. Была ли Бозе выдающейся актрисой? Скорее всего — нет. Но природа подарила ей одно из тех редких лиц, в которых влюбляется кинокамера, и у них завязывается страстный роман. Есть ли такие актеры и актрисы сегодня? Их гораздо меньше, а те, что остались из прошлых, более плодотворных времен, вынуждены сниматься в фильмах второго ряда. Потому что первый ряд тоже значительно поредел вместе с передовым режиссерским составом.
Вот отличный французский актер Фабрис Лукини, в юности прошедший школу Эрика Ромера — режиссера-философа, перенесшего в кино литературное наследие Просвещения. Ромера уже нет в живых, а Лукини продолжает нести это наследие, играя учителей словесности, блестящих ораторов или литературных критиков. Будучи виртуозом чисто французского, ироничного и холодноватого стиля, он способен сыграть хоть телефонную книгу, хоть зубную щетку. Однако не в его власти победить пороки ремесленной драматургии и режиссуры. В Риме показали фильм «Лучшее впереди» Александра де ла Пательера и Матье Делапорта. Лукини вместе со своим партнером Тьерри Годаром играют друзей со времен школы — Артура и Сезара.
Артур случайно узнает, что Сезар смертельно болен, в то время как последний об этом даже не догадывается, и мало того, по странному поведению Артура подозревает, что болен именно тот.
Друзья в возрасте сильно за пятьдесят начинают вести себя как шальные подростки или, наоборот, старики пред лицом неизбежной гибели. Они гоняют из Парижа в Биарриц, развлекаются в казино и пытаются осуществить самые дикие мечты — типа заняться сексом с негритянкой под водопадом. Эта «онкологическая комедия положений», да еще и с блестящей актерской работой Лукини, могла бы стать венцом лучших французских традиций. Но режиссеры не выдерживают жанр и в последней трети картины срываются в сопливую мелодраму или даже сказочку со счастливым концом.
Фото: AP / Andrew Medichini
Фото: AP / Domenico Stinellis
Фото: AP / Domenico Stinellis
Фото: AP / Andrew Medichini
Фото: AP / Andrew Medichini
Еще один «франко-французский» фильм — «С днем рождения» Седрика Кана. В очередной раз в образе матриарха большого семейства предстает еще одна «легенда» — Катрин Денев. Не теряя чувства холодного достоинства, ее героиня Андреа раскатывает тесто для пирога перед праздником и выкладывает постельное белье для гостей. В незыблемость этих ритуалов вносят диссонанс взрослые дети юбилярши — страдающая биполярным расстройством Клер (Эмманюэль Берко) и мыслящий себя то Хичкоком, то Ясудзиро Одзу бездарный режиссер Ромен (Венсан Макен). Для оживления атмосферы вокруг снуют внуки и бойфренд одной из внучек. «Он черный?» — с подозрением спрашивает Берко. «Немного»,— невозмутимо отвечает Денев.
Модель для такого рода фильмов — иногда удачных, но чаще всего безнадежно вторичных — как ни странно, придумана в России. И она до сих пор работает — и для Франции, и для Италии. Вот Виничио Марчионе представил на Римском фестивале киноэссе «Землетрясение Вани. В поисках Чехова». Режиссер погружается в мир русского писателя (даже едет в зимний Таганрог и Мелихово), обретая в его судьбе, личности и творчестве ключ к современной ситуации своей страны. Марчионе ставит «Дядю Ваню» в Аматриче и Л’Акуиле (Аквиле) — местах землетрясений, символически сокрушивших святыни национальной культуры. Пример стоического сопротивления распаду героям фильма дает далекий и близкий, давно ставший европейским кумиром Антон Чехов, отрывки из писем которого читает лучший актер Италии — Тони Сервилло.