Дэвид Митчелл. Сон #9 / Перевод с английского М. Нуянзиной. М.: Росмэн, 2003
В "букеровской" серии издательства "Росмэн" вышел роман "Сон #9" англичанина Дэвида Митчелла. В 2001 году этот роман побывал в финалистах букеровской премии, уступив первенство "Истинной истории шайки Келли" Питера Кэри (недавно вышедшей в издательстве АСТ). Судя по откликам западной критики, не многие смогли осилить почти 700-страничный, сбивчивый и абсурдный, "Сон" Митчелла. Не все, например, узнали, что за пятью главами видений, кошмаров и детективных интриг вдруг следует дневник камикадзе времен второй мировой войны. Однако это не помешало вынесению приговора: именно так должна выглядеть проза XXI века. То есть в новейшей прозе (во всяком случае, в "букеровском" понимании этого словосочетания) максимально размывается изображение, перемешиваются явь и видения, виртуальные и реальные персонажи. Но вот среди путаницы вырисовывается самый традиционный сюжет: молодой человек ищет отца и, понятное дело, находит себя.
Главный герой, 20-летний провинциал с модной фамилией Миякэ, приезжает в сюрреалистичный мегаполис Токио. По ходу дела выясняется, что "проза XXI века" зарождается, как поется в песне, "в переплетах Мураками". Дэвид Митчелл, будучи большим поклонником творчества этого популярного автора, во всем следовал за своим кумиром: например, тот назвал роман битловской цитатой, Митчел — цитатой из Джона Леннона. Мало того, Митчелл решил стать еще большим японцем, чем сам Харуки Мураками. Вот, например, фраза: "Кошка лакает воду в томящемся жаждой свете луны". Действительно, автор "Охоты на овец" и "Норвежского леса" оказался понятным западному миру именно благодаря своей космополитичности. Это японец "на европейский манер". А Дэвид Митчелл решил вернуть долг, представить японским читателям европейца на японский манер.
Несколько лет назад Митчелл переселился с одного острова на другой: сейчас он преподает английский в японском университете. Поэтому его призраки и видения кушают окономияки, носят гэта и листают комиксы манга. Митчелл даже заботится о преодолении разрыва между разными поколениями японцев. В романе проблему отцов и детей символизируют главный герой, который хочет штурмовать добропорядочный небоскреб, чтобы добыть сведения об отце, и его предок-камикадзе, готовый пожертвовать собой за японскую родину. Митчелл своим романом заслужил если не Букера, то во всяком случае звание почетного гражданина Японии.
Харуки Мураками. Норвежский лес / Перевод с японского А. Замилова. М.: Эксмо, 2003
Издан и один из первых романов самого Харуки Мураками "Норвежский лес" (1987). Здесь ностальгии больше, чем мистики: герой, успешный 37-летний бизнесмен по имени Ватанабе, слышит битловскую мелодию и до конца романа погружается в воспоминания о бесшабашной университетской юности. Приманкой стал сам роман — для читателей-ровесников Ватанабе. Студенты конца 1960-х в 1987 году, читая "Норвежский лес", чувствовали такое же удовлетворение, словно в караоке-баре до отвала напелись "I once had a girl...". Их можно понять. К тому же в Японии книга была очень стильно издана: два небольших тома, в красной и зеленой обложках, были спрятаны в одном футляре. А у главного героя романа как раз было два выбора: нервная, впечатлительная Наоко и жизнерадостная Мидори, чье имя как раз переводится как "зеленый". Но и будучи переведенным на европейские языки и изданным в менее экзотичном оформлении, "Норвежский лес" стал бестселлером. И в России, спустя шестнадцать лет после написания, его, скорее всего, ждет та же судьба.