Продуктовое эмбарго, введенное пять лет назад, не привело к значительному росту новых производств в Пермском крае, но отдельные успешные проекты все-таки появились. Однако, по мнению экспертов, отсутствие реальной конкуренции влияет на фермеров не лучшим образом — качество местных товаров не всегда дотягивает до европейских аналогов, а цены растут.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
Молочные реки
В августе исполнилось пять лет с момента введения Россией продуктовых санкций — страна запретила ввозить ряд продуктовых товаров из Евросоюза, США, Австралии, Канады и Норвегии. Под запретом оказалась значительная часть молочной, мясной продукции, рыба и морепродукты, орехи, овощи, фрукты. Позже список стран, попавших под продуктовое эмбарго, был расширен.
Предполагалось, что эти меры дадут толчок развитию сельского хозяйства в регионах. Однако в Пермском крае к галопирующему росту новых производств продуктовое эмбарго не привело. За эти пять лет в регионе выросло производство молочной продукции и мяса. Во многом рост показателей произошел за счет господдержки. По данным Пермьстата, объемы производства скота и птицы на убой в сельскохозяйственных организациях края в январе — июне 2019 года по сравнению с аналогичным периодом 2018 года увеличились на 11,8% и составили 38,1 тыс. тонн. Валовой надой молока в сельскохозяйственных организациях края с начала 2019 года составил 215,1 тыс. тонн (104,4% к январю — июню 2018 года), яиц получено 608,7 млн штук (101,9%). От одной коровы молочного стада в сельскохозяйственных организациях (кроме субъектов малого предпринимательства) в январе — июне 2019 года надоено в среднем 3170 кг молока, что на 129 кг больше прошлогоднего показателя. Средняя яйценоскость одной курицы-несушки осталась на прежнем уровне и составила 158 штук. С начала 2019 года по сравнению с соответствующим периодом прошлого года объемы отгрузки скота и птицы (в живом весе) возросли на 8%, молока — на 5,7%, яиц — на 2,8%. В структуре отгруженного скота и птицы (в живом весе) наибольший удельный вес приходится на птицу — 54,9%, на крупный рогатый скот — 23,2%, на свиней — 21,9%. Основными производителями растениеводческой продукции в крае остаются хозяйства населения, продукции животноводства — сельскохозяйственные организации.
Без оглядки на санкции
По данным Пермьстата, потребность населения Пермского края в основных продуктах питания покрывается сельхозпроизводителями края и за счет ввоза продуктов из других регионов. Полностью край обеспечивает себя яйцами. Фонд потребления сахара формируется только за счет ввезенной продукции. По остальным продуктам питания потребность в значительной степени удовлетворяется ввозом из других регионов.
Это связано в том числе и с тем, что в Пермском крае невозможно выращивание ряда овощей и фруктов в объемах, покрывающих спрос. Изменились поставщики товаров, которые попали под санкции пять лет назад. Так, польские яблоки на прилавках магазинах сменили яблоки из южных регионов страны.
По ряду позиций пермские фермеры не могут произвести стопроцентный европейский аналог, например сыр, хамон или прошутто. «Есть страны, в которых сыр — это национальная культура, образ жизни. Когда мы перестали держать их сыр на полках, у нас появились свои сыровары, некоторые делают приличный сыр, но это маленький бизнес и для него очень вредно то, что он не может конкурировать с мировым стандартом»,— говорит вице-президент Пермской торгово-промышленной палаты, руководитель проекта «Покупай пермское» Елена Гилязова. Она отмечает, что в крае около полутора десятков фермеров производят сыр достойного качества, однако отсутствие реальной конкуренции на них влияет не лучшим образом: ограничение рынка ведет к тому, что планка местных товаропроизводителей снижается, и это касается всего спектра продуктов из санкционного списка. «Когда не конкурируешь с качественным продуктом, то цена растет, а качество падает. Есть и другой момент: взять фокус на замещение — стратегическая ошибка. Не надо замещать, надо бежать впереди», — подчеркивает госпожа Гилязова.
Похожего мнения придерживается директор ресторанной группы «Фо-Рест» (Les Marches, «Монтенегро», «Другое место», «Дунай», Mekong) Вадим Яхнин. «Как человек, который пришел в ресторанный бизнес из туриндустрии, считаю, что санкции вредят. Хорошо бы, чтоб их было меньше. Мир должен быть открытым. Когда на должном уровне нет конкуренции, то растут цены и падает качество продукта»,— пояснил он. Так, после введения продуктового эмбарго подорожала отечественная форель. Как отмечает ресторатор, после введения санкций удалось найти замену иностранным поставщикам на российском рынке. Однако отечественные поставщики по ряду позиций не могут конкурировать с европейскими, к примеру по качеству сыров и морепродуктов.
По словам Вадима Яхнина, по некоторым товарным позициям в регионе начинают появляться неплохие аналоги. Например, по мясу и рыбе. «Надеюсь, что в обозримом будущем отношения между странами улучшатся и конкуренция даст нашим производителям правильный толчок для улучшения качества и снижения издержек»,— говорит он.
Продуктовое эмбарго существенно не ускорило появление в регионе новых фермерских проектов. «Среди тех фермеров, с которым мы общаемся за эти два с половиной года, я не могу назвать ни одного, кто бы запустил свой бизнес из-за санкций. Когда сыры перестали завозить из Эстонии, Польши, производство российского сыра выросло, но за счет крупных предприятий, а не фермеров. Появление маленьких сыроварен связано с тем, что дешевого, доступного сыра стало много и у людей появилось желание разнообразить рацион, попробовать более дорогие продукты. Тогда появились дорогие фермерские сыры по 2 тыс. и по 4 тыс. руб. за килограмм», — пояснил директор по развитию магазина «ЕшьСвеж» Константин Фоминых.
Одна из причин запуска новых производств — свободные ниши на пермском рынке. По словам соосновательницы сервиса доставки ростков «Микрозелень Пермь» Ксении Гущиной, продуктовое эмбарго никак не повлияло на их решение заняться этим проектом. Когда она и Екатерина Чистопашина запустили проект в 2016 году, конкуренции на пермском рынке у них не было. Рестораны покупали зелень в Metro или заказывали из Санкт-Петербурга. Им удалось сделать их своими клиентами. На производстве «Микрозелень Пермь», которое находится в мирорайоне Заостровка, проращивают 15 видов семян. Проростки — скоропортящийся продукт, плохо переносящий транспортировку на длинные расстояния, поэтому все клиенты доставки — пермские.
Пермский фермер и сыровар Константин Фукс также говорит, что взялся за дело не из-за санкций. Он неоднократно бывал во Франции, где познакомился с сыроварением, и решился начать дело в Перми. Сначала он обеспечил себя молоком и купил двух коз, а когда поголовье подросло, закупил оборудование и стал делать сыр на своей ферме в микрорайоне Январском. Всего в запуск проекта он вложил около 500 тыс. руб. Из молока своих коз предприниматель производит два вида сыра: твердый выдержанный и мягкий французский сыр Пикодон.
Объемы производства постепенно растут. Так, если в 2016 году Константин Фукс производил примерно 50 кг в месяц, то теперь 100 кг. Изменились каналы сбыта. Если три года назад его основными клиентами были пермские рестораны, то теперь — розница. Так, сыровар сотрудничает с магазином фермерских продуктов «ЕшьСвеж», с магазином «Скажите сыр!», гипермаркетом «Семья», винными бутиками, гастрономическими лавками, пермским аэропортом и аэропортом Екатеринбурга. По словам фермера, начать сотрудничество с пермскими магазинам было несложно, главное — поставлять необходимый объем. В основном все клиенты Константина Фукса — пермские. Заказы по точкам он развозит сам раз в неделю. «Мне сложно говорить о влиянии санкций, потому что не с чем сравнивать. Мы не пробовали работать иначе»,— пояснил предприниматель и добавил, что его сыры могут выиграть у европейских в цене. Так, его сыр стоит 2 тыс. руб. за 1 кг, а европейский того же наименования — дороже.
Без взаимного интереса
Одна из проблем, с которой сталкиваются местные производители, это обеспечение канала поставок своей продукции и небольшая емкость рынка. «Наш регион не Москва, где все значительно лучше: там есть объемы спроса, которые интересны фермерам, и есть фермеры, интересные для ресторанов и ресторанных групп. В Москве фермер может поставлять свою продукцию в одну ресторанную группу или несколько заведений, и ему вполне этого будет хватать»,— говорит Вадим Яхнин. Пермскому рынку, по его оценке, нужны небольшие объемы, и поэтому он не очень интересен для фермеров. «У нас нет ни одной ресторанной группы, которой бы нужно было много фермерской продукции хорошего качества. Даже большим ресторанам такие объемы не нужны. Им нужны продукты для массового спроса. Поэтому у нас с фермерами не складывается, так как нет интересного для них объема, а если есть, то нужно возить продукцию или к ним ездить забирать»,— поясняет он. Поэтому пермские рестораны работают с поставщиками из разных регионов, закупают продукцию в Metro.
Краевой минсельхоз совместно с Пермской торгово-промышленной палатой разрабатывают концепцию продвижения фермерских продуктов. Одна из основных ее идей — расширение ассортиментной базы фермерских продуктов, производимых в регионе. Например, производством ягод занимается только агроферма «Усадьба», остальной объем ягод на рынке достигается через сбор дикоросов. «У нас есть производители мяса, молока, сыровары, однако рынок должен быть ассортиментным и фермеры должны понимать, что они должны торговать каждый день, а у них очень сложная логистика»,— говорит Елена Гилязова.
Что касается реализации продуктов, то краевые власти обсуждают идею создания фермерских магазинов, которые бы совмещали офлайн- и онлайн-форматы и работали по типу пунктов выдачи заказов. Первая «точка» может начать работу уже до конца года. Другой канал реализации фермерской продукции — ярмарки, на которые бы шел покупательский трафик, а также рынок фермерских продуктов.
Анна Больярова