Вчера поздно ночью председатель правительства РФ Михаил Касьянов прилетел в Пекин. Сегодня он будет участвовать в заседании Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), а в среду проведет двусторонние переговоры со своим китайским коллегой премьером госсовета КНР Вэнь Цзябао. На этот раз Михаилу Касьянову вряд ли удастся избежать острых вопросов с китайской стороны: проект российско-китайского нефтепровода на Дацин все еще не готов.
Напомним, нынешний приезд господина Касьянова в Пекин уже третий по счету. Впервые он побывал в Китае еще в 2000 году. Этот год можно считать прорывным в российско-китайских отношениях — тогда Россия и Китай договорились и о строительстве нефтепровода, и о поставках военных и гражданских самолетов. В следующем году стороны подписали соглашение, которое и станет одной из главных тем завтрашних российско-китайских переговоров. Господину Касьянову придется дать ответ на неприятные вопросы господина Вэнь Цзябао: почему ТЭО нефтепровода до сих пор не готово. Других аргументов, кроме того, что правительство не может игнорировать опасения российского Минприроды по поводу экологической непроработанности обоих вариантов проекта (первый предполагает, что озеро Байкал нефтяная нитка обойдет с юга, а второй — с севера), у господина Касьянова нет. Хотя в кулуарах Белого дома утверждают, что премьер был почти стопроцентно уверен, что заключение экологической экспертизы к 22 сентября уже будет готово. "Если бы не политический уклон некоторых событий", то к сентябрю с ТЭО точно успели бы, подчеркивают в Белом доме. Нетрудно догадаться, что имеются в виду события вокруг компании ЮКОС, тем более что ЮКОС является одним из главных действующих лиц соглашения — именно его нефть предполагается начать качать в Китай уже с конца 2005 года (согласно соглашению). ЮКОСу же принадлежит и идея южного варианта китайской трубы. На вопрос, успеет ли Россия построить трубу к этому моменту, если окончательный выбор так и не сделан, в Белом доме отвечают, что, мол, надо, конечно, стараться успевать, но главное тут решить, "как правильно и эффективно решить эту задачу с точки зрения экономики". Означает ли эта загадочная фраза переориентацию России с Китая на Японию (с недавних пор речь ведется не о российском нефтепроводе в Дацин, а о нефтяной ветке Ангарск--Находка с ответвлением на Дацин), доподлинно неизвестно.
Впрочем, сегодня на встрече "шанхайской шестерки" (в нее входят Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан) тема нефтепровода обсуждаться не будет. ШОС обсудит бюджет организации на будущий год, ряд организационных вопросов, а также сотрудничество шести государств в области энергетики, транспорта, в том числе водного, а также инвестиций. Затем все шесть премьеров отправятся на прием к председателю КНР Ху Цзиньтао. Так что Михаилу Касьянову (у него запланирована и личная аудиенция с китайским руководителем) предоставится возможность познакомиться с господином Ху Цзиньтао поближе — их встреча в Москве в мае этого года была мимолетной.
Поговорить же китайскому лидеру и российскому премьеру будет о чем. Например, как ни странно это звучит, о черной икре. Именно такое экзотическое требование — разрешить Китаю поставлять в Россию черную икру — и выставили на переговорах по вступлению России в ВТО накануне приезда господина Касьянова в Пекин представители Китая. "Не представляю, каким образом нам можно договориться о черной икре — ведь на сегодняшний день из КНР не поставлено ни одного килограмма. К тому же монополия на производство икры есть лишь у двух стран (России и Ирана.—Ъ), и среди них нет Китая",— сетовал в интервью РИА "Новости" главный российский переговорщик по ВТО заместитель министра экономического развития и торговли Максим Медведков. По его словам, состоявшиеся в Пекине переговоры пока не принесли "того результата, о котором говорится на политическом уровне". Со своей стороны, Москва готова предоставить Пекину льготные условия по доступу товаров и услуг на российские рынки — подобных благоприятных условий Россия не предлагала ни одной из ведущих мировых стран, с которыми также ведет переговоры о своем вступлении в ВТО, подчеркнул господин Медведков. "Наши предложения не в полной мере оценены китайскими партнерами, которые настаивают на еще более льготных условиях для экспорта своих товаров и услуг",— рассказал замминистра. Стороны продолжат искать компромисс и дальше — возможно, на переговорах в Женеве.
А господин Касьянов тем временем будет убеждать китайцев покупать у России не только самолеты (до конца этого года Китаю должны быть переданы пять Ту-204-120), но и другую высокотехнологичную продукцию, например энергетическое оборудование. Решить амбициозную задачу — утроить двусторонний товарооборот (в этом году, по оценке китайской стороны, он составит $14 млрд) — Россия хотела бы не за счет энергоресурсов, а за счет своих технологий. Впрочем, в ситуации с нефтепроводом это стремление выглядит уже достаточно наглядно продемонстрированным.
АЛЕНА Ъ-КОРНЫШЕВА