Самое популистское и скандальное антисистемное движение Европы — итальянское движение «Пять звезд» отметило десятилетие в ранге партии, входящей в правительственную коалицию. Всем интересно: за что боролись?
Движение «Пять звезд» решает непростую задачу — как опрокинуть основы и в то же время остаться у власти
Фото: KONTROLAB / LightRocket via Getty Images
Движение «Пять звезд» решает непростую задачу — как опрокинуть основы и в то же время остаться у власти
Фото: KONTROLAB / LightRocket via Getty Images
Со слезами на глазах
Торжества по поводу первого юбилея проходили в нынешнем октябре в Неаполе. Город выбрали не случайно — родом из этих мест действующий политический лидер движения Луиджи Ди Майо, да и вообще многострадальное итальянское Медзоджорно (все, что к югу от Неаполя) занимает в политике популистского движения, провозгласившего себя защитниками «униженных и оскорбленных», особое место. Ну а одними из первых, кто явился на праздник, причем отнюдь не с поздравлениями, стали рабочие неаполитанского завода Whirlpool, который 1 ноября будет закрыт. Им было что сказать юбилярам: некогда антисистемное движение «Пять звезд», напомним, сегодня входит в правительство, которое не раз обещало закрытия этого завода не допустить.
Хождение во власть вообще дорого обходится пятизвездникам: за год правления вместе с «Лигой» Маттео Сальвини они растеряли половину электората.
Второй заход — в коалиции с Демократической партией (левоцентристы), которую пятизвездники некогда ниспровергали,— будет стоить, похоже, еще дороже. После августовского правительственного кризиса, по итогам которого движение «Пять звезд» сменило партнера по кабинету, в верности курса сомневаются не только электорат и база (так именуют активную часть движения), но и часть руководителей, в основном те, кто стоял у истоков. Формула недовольства проста: «Этим бывшим непримиримым все равно, с кем и куда идти, лишь бы оставаться у власти». Звучит это со всех сторон, а ответить нечего.
Вероятно, чтобы не ставить в неудобное положение бывших соратников, юбилей проигнорировали многие из создателей движения. В Неаполе не было Алессандро Ди Баттисты, одного из самых ярких и «буйных» лидеров. Не приехала Джулия Грилло (однофамилица, не родственница), активистка и депутат, врач-хирург и экс-министр здравоохранения, участвовавшая в разработке правительственного контракта с «Лигой». Предпочел не появляться на публике телеведущий Джанлуиджи Парагоне, один из немногих журналистов, веривший в пятизвездников и отстаивавший их правоту в спорах с коллегами.
Нет, внешне на празднике, конечно, все было как надо: и толпы симпатизирующих, и звонкое выступление Луиджи Ди Майо, и семинары с круглыми столами. Большие надежды в смысле возрождения былого задора возлагали на Беппе Грилло. Комик (напомним, что Грилло уже больше года не занимается политическим руководством движением) был верен себе: «Хватит рыдать из-за союза с Демпартией, идите вы сами на…» — прокричал он с трибуны, разъяснив очередные задачи пятизвездной власти боевым кличем движения, призывавшего в свои лучшие времена посылать всех куда подальше. Позже, уже за обедом, собрав сомневающихся, неформальный лидер вдалбливал: «Наше будущее — с демократами. Перед движением огромные вызовы! Соберитесь и действуйте!» Впрочем, вопрос о том, верит ли сам основатель в перспективы движения, которое начал посылать избиратель, повис в воздухе — Грилло покинул праздник задолго до окончания, не дослушав даже Ди Майо.
И еще один дурной знак. Как рассказали «Огоньку» знающие люди, каждый четвертый активист движения не сдал денежный взнос на праздник. Хотя правоверным пятизвездникам это было предписано.
Детская болезнь антисистемы
А как ярко и весело, с какой оппозиционной энергией и балаганной театральщиной все начиналось! Собственно говоря, официальному провозглашению движения «Пять звезд» предшествовали две хулиганские выходки. Первой стал проведенный в 2007-м V-day (приглаженная аббревиатура нецензурного Vaffanculo-day, посылающего в одно место все политические партии и политиков вообще). Эта первая, к слову не только в Италии, но и в Европе, организованная через интернет масштабная акция протеста и дала название движению, перенесшему запомнившуюся всем букву V из лозунга в самоназвание, где она уже читалась как римская цифра V. Сегодня этот пример прописан в учебниках как образец удачного политического маркетинга.
Второй акцией стала демонстративная попытка Беппе Грилло пробиться в 2009-м на праймериз Демократической партии (левоцентристская партия Италии была создана в 2007-м, в 2013-м выиграла выборы, а в 2018-м их катастрофически проиграла). Разумеется, ему как не члену Демпартии в этом было отказано.
Как принималось решение объединиться в правительственной коалиции с Демпартией
В итоге Беппе Грилло в октябре 2009-го поднялся на сцену миланского Teatro Smeraldo и под приветственное улюлюканье окружившей театр двухтысячной толпы провозгласил создание антисистемного популистского движения «Пять звезд».
Впрочем, есть и другая версия. В доверительных беседах, которые позволяют себе иногда солидные источники на условиях анонимности, можно услышать предположение, что знаменитого на всю страну комика из Генуи перекроили в антиполитика спецслужбы Италии, которым было важно канализировать стремительно нараставшую волну народного недовольства в хоть как-то организованную структуру. Основания для таких предположений давал и сам Беппе Грилло, не раз утверждавший: правительство должно благодарить его движение хотя бы за то, что народ не поднял его на вилы (намек на набиравшее силу в начале нулевых стихийное движение Forconi (вилы), оно призывало к насильственным акциям, в том числе против власти).
Так или иначе, но с октября 2009-го все изменилось. Официально оформившемуся движению стали тесны площади и интернет-блог. Организовавший его юморист по-прежнему низвергал всех, кто имел отношение к власти, и вербовал сообщников лозунгами «Нас нельзя купить». Но, как это не раз случалось с «народными заступниками» до него и, вероятно, будет случаться после, Беппе Грилло не устоял перед соблазном воспользоваться популярностью и самому побороться за власть.
Этапы большого пути
Луиджи Ди Майо — не самый популярный лидер ведущих популистов Европы. Но самый причесанный
Фото: Reuters
Луиджи Ди Майо — не самый популярный лидер ведущих популистов Европы. Но самый причесанный
Фото: Reuters
Первым успехом пятизвездников — и первым шоком для прочих — стала победа в 2012-м гриллинца Федерико Пиццаротти на выборах мэра 200-тысячной Пармы. Это было показательно: никому не известный айтишник с избирательным бюджетом 6 тысяч евро обошел соперника с административной поддержкой и 300-тысячным бюджетом. Новым рубежом был объявлен парламент — его пятизвездники взяли по итогам выборов 2013-го, набрав 9 млн голосов. Для традиционных партий это был удар под дых — с новыми обитателями парламентских дворцов приходилось считаться. Тем более что предлагаемая повестка (нетерпимость к коррупции, борьба с привилегиями и крупными монополиями, защита окружающей среды, отстаивание интересов маленького человека) вызывала большие надежды у избирателя.
Помнится, весь Рим приходил глазеть на новых народных избранников (их в Италии принято величать onorevole — уважаемые), стекавшихся к площади Монтечиторио непременно пешком, с рюкзачками за плечами, в джинсах и толстовках. К слову, на обращение onorevole новые слуги народа не отзывались, предпочитая ему полузабытое «гражданин», что отсылало к суровым временам то ли Римской республики, то ли революционного Конвента с его лозунгом «Свобода, равенство и братство», сакральным, впрочем, и для пятизвездников. Кстати, в быту новым парламентариям было непросто, учитывая, что треть депутатского жалования им полагалось отдавать на нужды движения. Суровы они были не только к себе. Ох, как унизили они в прямом эфире (в те времена заседания движения «Пять звезд» транслировали в стриминге) секретаря Демпартии Пьера Луиджи Берсани. Ему тогда не хватало собственных голосов для формирования правительства, и он пригласил на переговоры популистов. Они явились, но лишь для того, чтобы прилюдно его послать — сказать на всю страну свое знаменитое «ваффа» в адрес традиционной партии, с которой у «Пяти звезд» не может быть ничего общего. Ясное дело: после того как кичившиеся своей «политической непорочностью» подвижники скрестились сначала с «Лигой», а потом и с той самой Демпартией, тот стриминг аукнулся им массой злых мемов и карикатур.
Но тогда было иначе. Оппозиционные собрания, на которых пламенный оратор и поклонник Че Гевары Алессандро Ди Баттиста обещал скорую кончину доллару, попутно ратуя за рубль в качестве международной валюты, а заодно и за стратегическое сотрудничество с Россией, не давали скучать и напоминали об Италии 1960-х. А какой был замах на перемены в Европе! Задумали провести референдум о пребывании Италии в ЕС (что, впрочем, противоречило конституции). Попутно предлагалось сократить число парламентариев и вообще урезать средства на содержание бюрократов, а для народа, напротив, ввести безусловный гражданский доход, снизить пенсионный возраст, установить прямую демократию! Кому не понравится? Электорат движения рос как на дрожжах, на парламентских выборах в марте 2018-го движение «Пять звезд» собрало 32 процента голосов, став первой партией страны. Это был пик, триумф, воспетый политологами и зафиксированный историками. В мировом масштабе Италия была объявлена лабораторией популизма, а Стив Бэннон, которого тогда было принято называть эмиссаром Дональда Трампа, заспешил на Апеннины, дабы сотворить здесь базу мирового популизма.
Правда, на пути к успеху от монолита движения, как от тающего ледника, стали почему-то отваливаться куски. Первой глыбой стал сам Беппе Грилло, сложивший в канун выборов полномочия политического гуру движения.
Вместе с ним куда подальше (точнее, в любимую Латинскую Америку) отправился и Алессандро Ди Баттиста, пожалуй, наиболее неудобоваримый для истеблишмента «буйный». В новые лидеры вышел куда более причесанный Луиджи Ди Майо: с ним возмутители спокойствия развернулись лицом к Европе и перестали шокировать скандальными инициативами в мировом масштабе. А заодно отказались и от ряда внутренних принципов, в частности от освещения внутрипартийной жизни посредством стриминга.
«Пустой мешок»
Социолог Доменико Де Мази, одно время консультировавший пятизвездников, в разговоре с «Огоньком» в выражениях не стеснялся и сравнил это движение с «пустым мешком». Не чтобы обидеть, а чтобы определить — в том смысле, что оно представляет собой хорошо сформированную, но полностью лишенную идеологического наполнения структуру. Пятизвездники, стоит оговориться, этим только гордятся. Но и Де Мази не останавливается. Он объясняет: этот пятизвездный мешок так устроен, что легко принимает форму того, кто, воспользовавшись структурой, наполнит емкость своей идеологией.
Так и было весной 2018-го, когда движение «Пять звезд» заключило правительственный альянс с «Лигой» Маттео Сальвини. И хотя баланс, согласно итогам выборов, был в пользу пятизвездных (за них проголосовали 32 процента, за «Лигу» — 17), главным в тандеме с Ди Майо стал лидер «Лиги» Сальвини с его резко правой суверенистской идеологией. «Мешок принял форму»: под напором идеологически мотивированного партнера популисты сдавали позиции, принимая решения, противоречащие их риторике. Так, последователям Беппе Грилло пришлось отказаться от дорогой их сердцу борьбы с крупными инфраструктурными проектами вроде скоростной железной дороги Турин — Лион, выхолощенной оказалась программа безусловного дохода (под этим «флагом» пятизвездники шли на выборы), забыли про экологию. Под угрозой распада коалиции пришлось поступиться и ключевым принципом движения — «Перед законом все равны».
— Реально у «Пяти звезд» сегодня очень мало общего с тем, как замышлялось движение. Того движения, в которое я когда-то записался, давно нет,— говорит «Огоньку» Федерико Пиццаротти, тот самый первый выбранный от антисистемного движения мэр крупного города Пармы. Он, кстати, давно вышел из «Пяти звезд» из-за давления со стороны Беппе Грилло.
И этот случай не единичный — стремление руководства «Пяти звезд» полностью контролировать выдвиженцев на выборные должности (за нарушение партийной дисциплины их штрафуют по-крупному) привело к тому, что движение покинули десятки ярких активистов.
— Теперь это просто весьма авторитарная партия Луиджи Ди Майо, где все решает лидер,— констатирует Пиццаротти.— Некогда потрясавшие истеблишмент элементы партийной жизни, вроде публичного стриминга партийных дискуссий, в далеком прошлом. Да и голосования проводятся лишь в том объеме и лишь тогда, когда это нужно лидеру.
Последствием таких перемен стал резкий отток электората, что зафиксировано в мае 2019-го выборами в Европарламент. В Италии их итоги (движение «Пять звезд» набрало лишь 17 процентов, потеряв половину электората, а получившая 34 процента «Лига», наоборот, стала популярней в два раза) были прочитаны как новая расстановка политических сил. Обозреватели отмечали: антисистемным популистам удается морочить голову избирателю не дольше, чем традиционным политикам. Впрочем, известный политолог Джованни Орсина считает, что о поражении популизма как явления говорить рано.
— Пятизвездники,— говорит он «Огоньку»,— популисты в том смысле, что они делят общество не на правых и левых, а по гораздо более популярному сегодня принципу: на элиту и на так называемых простых людей. Но на популистском фронте они не одни. Сальвини — тоже несомненный популист, только другой разновидности. Он проводит линию раздела на националистической и даже этнической почве: у него на одной стороне итальянцы, а на другой — все остальные.
Если взглянуть на ситуацию под этим углом, вывод напрашивается: итальянский избиратель вовсе не разочаровался в популизме, он лишь перенес свои симпатии с левого популизма на правый. А сам метод, похоже, работает: летом соцопросы прогнозировали «Лиге» за 40 процентов избирателей в случае досрочных выборов. Помешала победить Сальвини только самоуверенность: заявление о том, что он хочет полноты власти, не стоило делать на пляже.
Впрочем, это явно не последняя новость из итальянской политической лаборатории. Эксперимент по трансформации антисистемы в систему продолжается: если звезды тушат, это тоже кому-нибудь нужно.