Обозреватель “Коммерсантъ FM” Дарья Цивина рассказывает о том, почему пиццерия Pinsa Maestrello теперь пишет свое название с закрашенными буквами n и s.
Фото: instagram.com/p.maestrello
Фото: instagram.com/p.maestrello
Очередная волна противостояния между московскими ресторанами, торгующими римской пиццей, привела к тому, что пиццерия Pinsa Maestrello теперь пишет свое название с закрашенными буквами n и s, поскольку право использования слов «пинца» и «пинса» по решению российского суда перешло к заведениям Валентино Бонтемпи. Теперь владельцы Pinsa Maestrello публично призывают других игроков рынка подать коллективный иск и доказать в суде, что пинса и пинца не могут быть товарным знаком, как не может быть товарным знаком «борщ» или «Цезарь».
Если слово признают общеупотребимым, название пинца вновь вернется в десятки московских меню. Согласитесь, эта история по накалу сильно напоминает войну тупоконечников и остроконечников, описанную Свифтом. А насколько, вообще, важны авторские права на блюда и их названия? Есть ли в истории примеры, аналогичные российской битве за право на слово «пинца»? А главное, зачем эти битвы ведутся? Вот, к примеру, в 2007 году Палата по патентным спорам признала недействительными право на товарный знак «тирамису». Правообладатель решение не оспаривал, но ведь на что-то он рассчитывал, когда регистрировал патент. Хотел стать российским властелином всея тирамису, чтоб никто больше не смог называть печенье савоярди, вымоченное в эспрессо, с кремом из маскарпоне один-единственным словом, известным во всем мире. И мечтал о развитии своего бизнеса за счет судебных исков. Продолжение следует.