выставка современное искусство
В галерее на Солянке открылась выставка нового британского видеоарта "ЭлектроZемля", подготовленная Британским советом. Видеопрограмма составлена из работ 20 художников. Произведения, похожие то на музыкальные клипы, то на видеодневники, дают представление о том, чем сегодня, после почти 40-летней истории своего существования, является видеоарт. Рассказывает ИРИНА Ъ-КУЛИК.
На экране мелькает нечто, напоминающее эксперименты абстрактного кинематографа 1920-х. Но видео "Огни (Тело)", снятое известным фотохудожником Вольфгангом Тилльмансом, вовсе не компьютерная анимация. Это просто огни дискотеки: лазеры, стробоскопы, вращающиеся прожекторы. Фигуры танцующих на видеопленке отсутствуют. Но вся круговерть пятен и линий обусловлена движениями камеры, словно бы танцующей в ритме техно.
Дискотечный пролог очень идет этой выставке, где есть немало произведений, отыгрывающих формат музыкального клипа. Стивен Сатклифф накладывает песенку группы The Smiths, распевающей "Пожалуйста, дайте мне то, что я хочу", на монотонное изобилие полок пустынного супермаркета. Пол Руни снимает видеоклипы на меланхолические оратории, посвященные тяжким трудовым будням музейного смотрителя и гардеробщицы ночного клуба. Пятнадцатиминутный фильм Марка Лекки "Фиоруччи меня сделал" — экскурс в историю английских дискотек с 1970-х и по 1990-е годы, собранный из архивных любительских видеозаписей. Футболки с V-образным вырезом и узкие джинсы сменяются мешковатыми силуэтами тренировочных костюмов. Старые танцплощадки, неуютно светлые и похожие на школьные спортзалы, постепенно погружаются в разноцветную полутьму. Но музыка почти никогда не соответствует времени, в которое предположительно сделана съемка. Мальчики с афрошевелюрами танцуют не под диско и соул, а под современную электронику, а движения танцоров 1990-х синхронизированы с нарочито старомодными мелодиями. Никакого слишком объективного, слишком коммерциализированного ретро. Только сугубо индивидуальный ритм танца, проходящий сквозь все эпохи.
Музыка из фильма Марка Лекки смешивается с композицией Терри Райли, сопровождающей "Микс" Оливера Пейна и Ника Рейфа, идущий в соседнем зале. (Кстати, 26-летний Оливер Пейн и 24-летний Ник Рейф были удостоены приза нынешней Венецианской биеннале как лучшие молодые художники). Простодушная рок-песенка 60-х забуксовала, как на заевшей пластинке, и из заикающегося обрывка прорастает совсем другой, минималистский ритм. Этот ритм объединяет пеструю череду визуальных курьезов и баек. Панк, выгуливающий на цепи черепашку с панцирем, инкрустированным стразами. Девица, заклеивающая синим пластырем многочисленные серьги в носу, бровях, губах: кофейня "Старбаст", в которой служит девушка,— чуть ли не единственная фирма, принимающая на работу людей с пирсингом при условии, что они будут заклеивать свои украшения. Пожилой негр простукивает молотком городские мостовые — легенда рэгги Ли Перри некогда таким образом изгонял дьявола из Кингстона.
Плюшкинская страсть к коллекционированию образов — одна из характерных черт сегодняшнего видеоарта. Художники снимают что-то наподобие безразмерных интернетовских life journal. Ни одно из мимолетных впечатлений не должно пропасть. Неоновые иероглифы рекламы, обрывки мультиков, уличные толпы, заснятые во время путешествия в Японию ("Киоск" Торстена Лаушмана). Тревожная игра разноцветных огней на пустынном ночном автобане ("Правда и свет" Роба Кеннеди). А сочетание синих полов офиса и ядовито-розовой рубашки клерка настолько прекрасно, что ради него следует придумать целый микрохоррор про офисную нечисть ("Нирвана" группы "Сзупер Галерея"). Впрочем, можно ничего не сочинять. Достаточно просто подбирать под свои видеоархивы любимую музыку — от Леонарда Коэна до Джулии Круз и любоваться геометрическими закономерностями движений толпы в торговом центре, бесконечным движением баржи по каналам и фантастическими очертаниями каких-то плавучих доков ("В конце концов" Фолькера Айхельмана и Роланда Раста).
"Меня зовут Кэри Янг. Я революционерка". Девушка в деловом костюме нервно, как перед ответственной презентацией, готовит свою речь под руководством немолодого репетитора. У него пресловутая фраза получается куда убедительнее, чем у автора и героини фильма. За 40 лет своего существования видеоарт незаметно превратился во вполне классическое искусство, где уже произошли все революции. Сегодняшние художники ищут не новизну технологии или языка, но сугубо личную новизну взгляда. И ничего, что ночные автобаны и пустынные улицы уже не раз снимали и до тебя. Разве это отменяет подлинность индивидуального опыта?
"Все персонажи этого фильма являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми непреднамеренны". Стандартный титр из фильма то и дело встревает в видеопрограмму. Кустарную табличку с надписью таскает унылая девица с бенгальским огнем в руках. Видеоартист Адам Ходцко начинал с того, что тайком внедрял свои опусы в кассеты из видеопроката. Теперь он таким же пиратским образом вторгается в программу "ЭлектроZемли". Никогда не стоит чересчур доверять подлинности того, что видишь на экране, будь то блокбастер или сугубо личный дневник некоммерческого видеохудожника. Впрочем, единственный момент подлинности переживается не перед экраном, а за камерой. Зрителю остается только принять на веру опыт художника. Или же попытаться повторить его, взяв видеокамеру.